История царствования императора Александра I и России в его время. т.6

Пребываніе Императора Александра на сейме 1818 года возбудило общій восторг в склонном к увлеченію польском народе, a посещеніе Варшавы вдовствующею Императрицею, в сентябре того-же года, на пути за границу, имело самыя благотворныя последствія. Донося о том Государю, Новосильцоіз писал: „никогда не могло быть более счастляваго событія для укрепленія связей, соединяющих Польшу с Россіею, и для разсеянія пори цаній, которьш иногда подвергалась в Россіи система действій, столь-же мудрая, сколько и великодушная, принятая Вашим Величеством в отношеніи к Польше. Причинами таких благопріятных последствій были — с одной стороны величіе, доброта и приветливость Императрицы, оказавшія невыразимое вліяніе на всех здешних жителей, а с другой — убежденіе Ея Величества в том, что никто лучше Вас, Государь, не мог сообразить средств к погашенію непримиримой ненависти между двумя народами, продолжавшейся в течепіи многих веков, и к водворенію между ними совершеннаго согласія" (⁴).

Несмотря однакоже на такія сангвиническія уверенія, партія недовольных не оставляла своих происков. В конце 1819 года, по случаю похорон польскаго министра финансов Матушевича, секретарь сената, известный польскій литератор и историк, Немцевич произнес речь, в которой шло дело не столько о восхваленіи умершаго, сколько о начертаніи самыми мрачными красками мнимых бедствій, терпимых Польшею от несправедливостей и преступленій, совершенных соседственными ей державами. В письме к Государю, Новосильцов,

изъявляя сожалевіе, что такой неприличный поступок был сделан не школьниками, подлежащими домашнему взысканію, а секретарем сената, членом коммисіи народнаго просвещенія, доносил, что едвали можно было надеяться исправить вредный дух, вкравшійся в учебныя заведенія царства, пока во главе их будут подобные люди, и представлял об увольненіи Немцевича от занимаемых им должностей, на чтб и последовало Высочайшее соизволеніе (⁵

).

В 1820 году, выборы депутатов на частных сеймах (сеймиках) Царства Польскаго подали повод к большим безпорядкам. Во многих местах были избраны люди безпокойные, известные своим постоянным противодействіем самым благодетельным мерам правительства. Польская газета „Белый Орел» приняла деятельное участіе в неблагонамеренных манифестаціях, выхваляя наиболее буйных кандидатов. и в особенности Бонавеятуру Немоевскаго, брата одного из депутатов, шумевшаго на сейме 1818 года. Новосильцов довел до сведенія Государя о всех этих происках, и последствія убедили в справедливости его донесеній. Немоевскій вел себя на сейме так неприлично, что ему было запрещено япляться в Варшаве, во время присутствія там Императора (⁶).

Безуспешность втораго польскаго сейма, 1820 года, возбудила справедливое неудовольствіе Государя, котораго благія меры были затрудняемы бурными совещаніями депутатов и постояннною оппозиціею. Причинами тому были недостаток силы и твердости в партіи правительства и неудовлетворительный составь государственная совета. Новосильцов предлагал преобразовать совет Царства, разделив его на департаменты, подобно совету Им-

періи, что, не будучи нисколько противно конститутуціи, способствовало-бы усиленію и популярности правительства, которое имело-бы на своей стороне людей, наиболее даровитых и пользующихся общим доверіем своих сограждан- Некоторые члены совета моглиб быть избраны го сенаторов и депутатов, кои, имея вес в публике, вместе с тем, принесли-бы пользу совету своими сведеніями и опытностью по многим предметам.

На счет общешвеннаго духа в Варшаве. и вообще в Царстве, хотя и неподлежало сомненію, что часть жителей была весьма хорошо расположена к сліянію с Россіей, от которой исключительно зависели безопасность и благосостояніе Польши, однакоже меогіе были совершенно инаго мненія. В особенности-же із среде студевтов и молоде'жи встречалось немало порицателей современнаго положенія дел, мечтавших о независимости Польши и думавших достигнуть своей цели каким-либо насильственным переворотом. К сожаленію, в числе фрондГ'ров были люди участвовавшіе в управленіи, и по тому весьма опасные.

Как, в продолженіи нескольких лет, не было принято правительством никаких мер для привлеченія на свою сторону общественнаго мненія в Царстве Польском, то и.і всех заграничных журналов, французских и англійских, выписывались там преимущественно те, которые, будучи враждебны правительству, распространяли в обществе вредныя мысли и правила, либо передавали искаженные факты. Подобным-же образом, публика предпочитала такія политическія брошюры, кои отличались опасными ученьями, или крайнею дерзостью. Так наприм. в Варшаве с жадностью читали брошюру Биньона о неаполитанскомь возстаніи, a не-