История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I. Том1

Столкнувшись с врагами под стенами Адрианополя, Валент совершил ещё одну ошибку — он не смог правильно определить численность готов, у которых насчитали почему-то всего 10 тыс. воинов; конечно, варваров было несравнимо больше. Некоторые командиры вновь советовали ему подождать прихода армии Грациана, но Валент, ревновавший к воинской славе западного царя, решился на битву, не дожидаясь племянника. Утром 9 августа (по другим данным, 9 июля) 378 г. римские войска вышли на позиции, не подозревая, что для их армии и императора это будет последний бой. Готы были поражены и устрашены видом римского воинства, они даже направили к царю послов с предложением мира и дружбы, но тот словно был поражён в своем сознании и отклонил мирные инициативы. Впрочем, не исключено, что готы просто тянули время, необходимое для подхода дополнительных частей.

Но часы шли, битва не начиналась, и римское войско, столь спешно поднятое рано утром, начинало испытывать голод и жажду. Кроме того, легионеров донимала жара и усталость, поскольку войско должно было перестраиваться в боевой порядок на марше. Наконец, битва началась, и складывалась она очень неудачно для армии Валента. Римская кавалерия была обращена готами в бегство, а пехота окружена и разбита наголову. Враги проявляли чудеса храбрости и выносливости, казалось, их ярость не знает границ — даже на пороге смерти они норовили ударить римских солдат мечом или копьём. Не выдержав удара готов, римская армия побежала; сам Валент нашёл свою смерть в этой великой битве. О его кончине рассказывают по-разному. Кто-то полагает, что он пал, пораженный стрелой, хотя его тело и не было найдено. Другие утверждают, будто спасаясь от готов, он с горсткой телохранителей и оставшихся в живых командоров спрятался в небольшом доме, но варвары подожгли его, и огонь пожрал останки императора Востока

[405].

Глава 2. Гибель династии западных царей

В битве погибло две трети войска, и поражение под Адрианополем современники сравнивали с разгромом римлян под Каннами во времена Ганнибала. По своим же политическим последствиям это сражение оказалось ещё гибельнее, чем Канны — вскоре готы укоренились в восточных провинциях и составили очень серьёзную угрозу римской государственности. Только ночь спасла остатки римской армии, которые тайком разбредались по стране. Правда, последующая осада самого города оказалась для готов неудачной — они не умели штурмовать большие крепости, а защитники Адрианополя прекрасно отдавали себе отчёт в том, какая участь ждёт их в случае взятия города. Помогла и союзническая конница сарацин, предусмотрительно нанятая Валентом перед походом. Лёгкие и подвижные сарацины легко побеждали варваров в ближнем бою, а их вид и манеры устрашали даже неукротимых готов.

Последующие события показали, что Империя всё ещё богата людьми, способными в критическую минуту взять на себя смелость принятия очень рискованных решений. Поскольку Восток остался без императора, некий Юлий, занимавший пост главного начальника войск, получил от сената по своему запросу временное право на неограниченные полномочия и поставил готам, жившим в Азии, коварную западню. Он приказал готской молодёжи, жившей в азиатских городах, собраться на площадях якобы для получения подарков и денег; те охотно откликнулись на этот зов. Но

одновременново всех населённых пунктах (представим себе организацию и масштаб операции!) готы были окружены войсками и расстреляны лучниками и пращниками. Очевидно, только эта мера на время предотвратила готское нашествие от берегов Геллеспонта до вод Евфрата [406]

.

Почти добравшийся до места печальной гибели армии Валента юный Грациан оказался перед печальной необходимостью одновременно оборонять Восток и западные провинции, которым всерьёз угрожали германцы. Конечно, такая задача была не по плечу и более опытному правителю, поэтому, после 5-месячного колебания, 19-летний монарх решил назначить императором Востока замечательного военачальника, бывшего в те дни в изгнании, Феодосия, о котором речь пойдёт в другой главе.

Таким образом, новое разделение власти между двумя императорами, внешне привычное для римского сознания, на этот раз имело гораздо более глубокие последствия: государством начала править уже не одна царственная семья, а две. На Востоке царствовал св. Феодосий Великий— родоначальник собственной династии, на Западе — Грациан и Валентиниан II, последние отпрыски династии Валентиниана. При этом не оставалось никаких сомнений, что, в отличие от относительно слабого Валента, на этот раз восточные провинции попали в руки замечательного государя и полководца, по своему возрасту и опыту не нуждавшегося в подсказках со стороны «главного» василевса страны Грациана, из рук которого получил власть над Востоком.