История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I. Том1

В целом, подытожим, «арианский уклон», порой тщательно отыскиваемый в светлом облике равноапостольного царя, никогда не имел места, а некие примирительные действия св. Константина в их адрес обусловлены совсем иными интересами, в первую очередь, желанием церковного мира и обеспечения единства Церкви.

Впрочем, эти события были ещё впереди. А тогда, после Никеи, Церковь ликовала и возносила молитвы Царю-освободителю, избавившему её от смуты и ересей. Вскоре после Никейского Собора, в 326 г., произошло ещё одно великое и знаменательное событие. Император ранее уже не раз высказывал ближним горечь по поводу того, что величайшая святыня христианства Крест Господень был утерян и, как казалось тогда, безвозвратно. На поиски святыни он отправил в Иерусалим свою мать св. Елену, снабдив её необходимыми средствами. По существу, она являлась полным распорядителем государственной казны, как и её царственный сын.

Явившись в этот город, она, в конце концов, нашла то место, где, по словам отдельных очевидцев, был зарыт Крест, велела снести языческое капище, сооружённое на святом месте, и тотчас, по словам историка, явлены были Святой Гроб и три креста. Очевидно, совпадение было слишком явным, чтобы не прийти к выводу о том, что поиски увенчались успехом. Но никто не мог сказать, какой из этих крестов Господень. Тогда Иерусалимский патриарх Макарий подвёл к крестам одну тяжело больную женщину — христианку (в тексте даже говорится, что она уже не дышала), которая, коснувшись Животворящего Креста, тотчас исцелилась. В честь этого события распоряжением св. Елены в Иерусалиме были возведены многие церкви, а Константин повелел вковать гвозди, которыми было пронзено тело Христа, в свой шлем и в уздечку [126].

Глава 3. Переезд в Константинополь, конец жизни

После блистательного Первого Вселенского Собора, где присутствовавшие на Соборе епископы торжественно отметили 20-летие царствования св. Константина, василевс вернулся в Рим. Здесь император ожидал отдохновения от своих многочисленных трудов, но, увы, конец его жизни был ознаменован некоторыми печальными событиями.

«Вечный город» и ранее был не очень расположен к «восточному» василевсу, и если после победы над Макценцием римляне рукоплескали в овациях при триумфе царя, то связывалось это не с чем иным, как с освобождением от тирании Макценция. Как только старые раны затянулись и забылись оскорбления тирана, нелюбовь к св. Константину вспыхнула с новой силой. Римлян раздражало в царе буквально всё: его восточная одежда, манеры, пышность двора и церемоний, расположенность императора к христианам. Но, главное, в нём видели некий прообраз Диоклетиана — императора, поставившего некогда на колени гордый римский сенат и установившего твёрдую единоличную власть.

Несколько ниже, в обобщении, мы более детально рассмотрим вопрос об императорских полномочиях и специфике царской власти в Византии. Сейчас лишь заметим, что в эпоху св. Константина идея единоличной власти, идея василевса лишь пробуждаласьи была едва заметна на фоне старых римских представлений о суверене верховной власти. Со времён республики повелось считать, что весь римский народ является носителем высших политических прерогатив, которые он в соответствии с законом и по своему выбору делегирует на время народным избранникам. Органом, непосредственно влияющим на выборы высших должностных лиц государства, являлся сенат, и его роль в практической расстановке сил трудно переоценить. Правда, однако, и то, что сенатское правление, систематически прерываемое диктаторами или прямыми тиранами, едва ли соответствовало идее «народной воли».

Эта теоретическая фикция, неоднократно входящая в противоречие с исторической действительностью уже во времена Суллы и Юлия Цезаря, как казалось, окончательно дискредитировала себя, когда в 27 г. до Рождества Христова сенат наделил Октавиана

(30 г. до Р.Х. — 14 г. по Р.Х.) титулом Август. Впрочем, Октавиан вскоре сложил с себя дарованные ему императорские полномочия и отказался от звания диктатора, которое ему предложил сенат, что, однако, не мешало ему при сохранении внешне республиканской формы правления сосредоточить в своих руках все высшие государственные должности. Здесь фактическая сторона совершенно не соответствовала правовым актам, в которых излагалась теоретическая концепция властной пирамиды в Риме. Хотя на самом деле Октавиан сам взял власть в государстве в свои руки, но теоретически правовым основанием его власти, равно как и последующих преемников августа, являлись постановления сената и комиций, действующих якобы от имени народа. В этой связи princepes, каковым официально являлся император, мог взойти на трон и быть низвержен с него решением сената, если, конечно, тот мог физически реализовать это неписаное право.