История всемирной литературы Т.1

Аристотель (384—323) из Стагиры, сын придворного врача македонского царя Аминты II, на протяжении двадцати лет был слушателем платоновской Академии, затем, после смерти Платона, возглавил собственную школу на Лесбосе (347—343). В течение девяти лет (343—334) Аристотель был воспитателем Александра Македонского, потом вернулся в Афины и открыл там свою школу (Ликей) близ храма Аполлона Ликейского. После смерти Александра Аристотель покинул Афины и в 322 г. умер в Халкиде, на о. Евбее.

Из сочинений Аристотеля до нас дошли главным образом те, которые предназначались для узкого кружка слушателей-учеников (акроаматические), и они относятся, по всей вероятности, ко времени чтения лекций в Ликее. Другая группа более ранних произведений, рассчитанных на широкую публику (эксотерические), представлена лишь «Афинской политией». Во вторую группу входили диалоги «Евдем», «Протрептик», «О поэтах» и еще несколько сочинений о литературе. Вплоть до I в. до н. э. Аристотель был известен главным образом своими эксотерическими сочинениями.

Аристотель отказывается от платоновской теории идей, от отделения общих свойств вещи от самой вещи, и единственным способом познания сущности вещи признает выявления этой сущности в самих конкретных вещах. Он отбрасывает платоновскую умозрительную дедукцию и вводит индуктивную классификацию по родам и видам. Он обобщает огромный фактический материал из жизни природы и человеческого общества, систематизирует его и кладет в основу своих теоретических построений. Как на природу в целом, так и на рассмотрение отдельных явлений он переносит биологическую схему целенаправленного развития живого организма (материя — энергия — форма) и делает эту схему методом науки. Рассматривает ли Аристотель государственное устройство («Политика»), этику («Никомахова этика»), словесное искусство («Поэтика», «Риторика»), он всюду исходит из реального положения вещей, из общепризнанных фактов и стремится указать те средства, которые способствуют наилучшему осуществлению цели данного явления, т. е. потенциально заложенных в нем возможностей.

Аристотель по-новому классифицировал самую область научного знания, разделив его на теоретическое и практическое. К теоретическому он отнес математику, физику, метафизику, к практическому — те науки, которые имеют дело с человеческой деятельностью и оперируют не универсальными истинами, а общими правилами. К ним, наряду с политикой и этикой, Аристотель причислил поэтику и риторику. Его трактаты «Поэтика» и «Риторика» содержат определение предмета, его классификацию и руководство к деятельности поэта и оратора. Аристотель скрыто полемизирует с Платоном и, исходя из своей философской системы, дает новое понимание словесного творчества, защищая его от платоновских нападок. Отказ от теории идей, от внепредметного, вневременного существования общих понятий и родовых сущностей меняет все понимание искусства. Аристотель воспринимает у Платона учение о подражании как об отличительном признаке искусства, но полагает объект подражания в самих вещах, а не вне их. Это по-новому толкуемое «подражание» заменяет платоновскую теорию «божественного безумия». Подражание становится источником всякой творческой деятельности и родовым признаком искусств, в число которых теперь впервые включаются вместе поэзия, музыка, скульптура, живопись. Платоновскую мысль, что подражание лишь копирует действительность и само не создает реальных ценностей, Аристотель опровергает утверждением, что именно подражание дает знание родовой сущности вещей — оно воспроизводит человеческую жизнь не в ее единичных, случайных фактах, а в ее очищенной от всего случайного необходимой связи явлений. Это свойство искусства показывать не отдельные факты, а человеческие «возможности», не то, что произошло один раз, а то, что должно случаться в силу психологического правдоподобия, сближало искусство с философией и делало в глазах Аристотеля поэзию более философичной, чем историю.

Приписав подражательным искусствам критерий истинности, заключенный в них самих, Аристотель точно так же решает и вопрос об этическом и нравственном эффекте. Мерило ценности искусства он вводит в само искусство — его целью он объявляет особое «очистительное» (катарсис) наслаждение. Пифагорейское очищение — лечение страстей путем возбуждения их до известной меры (с помощью музыки) — Аристотель рассматривает как естественный психологический процесс, делает его видовым признаком поэзии и тем самым снимает с нее упрек Платона в возбуждении низких инстинктов.