История всемирной литературы Т.5

Основной конфликт «Покинутой Дидоны» был, казалось бы, чисто классицистическим. Это конфликт между историческим долгом Энея и его любовью к царице Карфагена. Но в музыкальной драме Метастазио Эней оказался превращенным в персонаж чисто служебный и почти что второстепенный. Все развитие сюжета в «Покинутой Дидоне» подчинено анализу и изображению любви главной героини, причем не Дидоны-царицы, а Дидоны — обыкновенной женщины, трогательной и искренней в своем очень человечном и как раз поэтому весьма непростом чувстве к троянскому герою и будущему основателю великого Рима.

В лирической трагедии «Катон в Утике» (1727) Метастазио вывел на оперную сцену одного из тех возвышенных героев-республиканцев, поборников свободы и ненавистников тирании, которых так любили драматурги европейского Просвещения. Но от любовной интриги Метастазио в «Катоне» не отказался. Весь сюжет этой музыкальной трагедии держится на том, что дочь Катона Марция тайно любит противника своего отца — Юлия Цезаря. Влюбленный Цезарь, да и к тому же галантно защищающий любовь в изящной ариетте, не раз становился объектом насмешек со стороны некоторых современников Метастазио. Между тем он не столько снижал накал гражданской героики, сколько освобождал ее от абстрактной риторичности. Это понял и хорошо объяснил Жан-Жак Руссо. «На подмостках, — писал он, — появились Кир, Цезарь, даже Катон, и те зрители, которые больше всего возмущались, что подобных людей заставляют петь, вскоре позабыли о пении, покоренные блеском музыки, столь оживленной и страстной». Метастазио создал того Катона, в котором нуждались его соотечественники и которого они могли понять. В 1799 г., в самый разгар революции в Неаполе, неаполитанские якобинцы вместе с трагедиями свободы, написанными Альфьери, ставили «Катона в Утике» и находили у Метастазио нужные слова для возбуждения революционного энтузиазма масс. Но героическая тема «Катона в Утике» не стала в творчестве Метастазио главной. Его оперная драматургия продолжила и развила успех просветительской «Меропы» Маффеи. Она апеллировала не столько к разуму, сколько к чувствам. Основным жанром Метастазио сделалась любовно-сентиментальная мелодрама. В этом жанре написаны «Эций» (1728), «Узнанная Семирамида» (1729), «Александр в Индии» (1729) и «Артаксеркс» (1730).

В 1730 г. Метастазио уехал в Вену, где он сменил Апостоло Дзено на должности придворного («императорского») поэта. Второй, венский период в его творчестве ознаменовался созданием лучших, в художественном отношении наиболее зрелых, подлинно классических музыкальных драм. Одновременно Метастазио теоретически осмыслил созданный им театральный жанр и написал несколько литературно-эстетических сочинений, правда, опубликованных им значительно позднее: «Поэтика Горация, переведенная и откомментированная», «Извлечение из Поэтики Аристотеля и некоторые размышления о названном произведении», «Наблюдения над греческим театром».

Ученик Гравины, Метастазио в области теории драмы исходил из рационалистических требований поэтики классицизма, но, подобно большинству ранних просветителей Италии, отдавал предпочтение Софоклу перед Расином. Он даже утверждал, будто созданная им лирическая трагедия (т. е. опера) возродила структуру античной трагедии, которая якобы тоже была музыкальной драмой, ибо в ней присутствовали речитативы и хоры. Однако у Метастазио такого рода рассуждения были не более чем приемом защиты «неправильностей» нового жанра от нападок чересчур ригористической критики. В своих мелодрамах он отнюдь не помышлял о том, чтобы реконструировать древнегреческие образцы или хотя бы отдельные детали трагедий Софокла и Еврипида, как это пытались иногда делать Гравина и Маффеи.

В творчестве Метастазио второго периода по-прежнему большое место занимали лирические трагедии героической темы, написанные на сюжеты древней истории: «Адриан в Сирии» (1731), «Фемистокл» (1736), «Аттилий Регул» (1740), «Титово милосердие» (1734). Последняя пьеса, в которой был очерчен идеальный образ просвещенного монарха, вызвала восторженные отзывы Вольтера и даже оказала известное влияние на драматургию европейского Просвещения (переделкой ее является одноименная трагедия Я. Б. Княжнина). Однако героика подлинно политической трагедии была чужда и художественному темпераменту Метастазио, и особенностям жанра музыкальной драмы, и, что самое главное, мироощущению того итальянского общества первой половины XVIII в., к которому обращался Метастазио и жизненные идеалы которого он выражал полнее, чем кто-либо из современных ему поэтов. У Метастазио даже героическая тема не нарушала внутреннего единства стиля рококо, ставшего в его драматургии стилем большой и подлинной поэзии.