История всемирной литературы Т.5

Во второй половине XVIII в. папство как международный политический и религиозно-идеологический институт переживало серьезный кризис, непосредственнее всего отразившийся на судьбах Италии и ее культуры. Одним из результатов его явился роспуск ордена иезуитов (1773), воспринятый просветителями Италии как победа светской власти над вселенским теократическим абсолютизмом. Несмотря на это, католическая церковь тоже пробовала приноровиться к веяниям времени и даже пыталась направить просветительскую мысль по выгодному для себя пути (о чем, к примеру, свидетельствует творчество С. Беттинелли), но та роль, которую католицизм играл в культурной жизни Италии на протяжении предшествующих двух столетий, была им бесповоротно утеряна. Уже во второй половине XVlIl в. в итальянской литературе доминирующим оказывается мирское, светское направление, «противостоящее папству и стремящееся отстоять идею итальянского первенства и мировой миссии в Италии независимо от папства» (А. Грамши).

Союз между просветителями и монархами не был в Италии слишком продолжительным. Он начал распадаться в 80—90-е годы, когда большинство итальянских просветителей разочаровались в политике «просвещенного абсолютизма».

Решая общенациональную задачу преодоления остатков средневековья в социальной структуре общества и общественном сознании, итальянские просветители чаще всего исходили из тех конкретно-исторических условий, которые сложились в отдельных государствах страны, весьма отличавшихся друг от друга как в политическом, так и в экономическом отношении. Вот почему в Италии второй половины XVIII в. сложилось несколько центров просветительского движения. Крупнейшие из них находились в Неаполе, Венеции и Милане.

ЛИТЕРАТУРНОЕ ДВИЖЕНИЕ В НЕАПОЛЕ (Хлодовский Р.И.)

Главой неаполитанских просветителей был Антонио Дженовези (1713—1769), глубокий и разносторонний мыслитель. «Истинной целью философии и литературы, — утверждал он, — является служение потребностям человеческой жизни» («Рассуждение об истинной цели литературы и философии»). Подобно своему учителю Вико, Дженовези верил в «здравый смысл» народа и полагал, что разум может изменить мир. Дженовези надеялся, что наука поможет ликвидировать в Неаполе феодальные отношения. Поэтому в центре его внимания оказалось в конце концов народное хозяйство. В 1758 г. он возглавил первую в Европе кафедру политической экономии и, в нарушение всех академических традиций, читал свои лекции не по-латыни, а по-итальянски. Лекции Дженовези — на них неоднократно ссылался К. Маркс — содержали программу развернутого наступления на феодализм. В них доказывалась благотворность свободы торговли и нерентабельность крупной земельной собственности.

Антифеодальные экономические концепции Антонио Дженовези оказали большое влияние на литературу зрелого Просвещения не только в Неаполе, но и во всей Италии.

Учеником и последователем Дженовези в Неаполе был Гаэтано Филанджери (1755—1788), прославившийся далеко за пределами Италии благодаря обширному сочинению «Наука законодательства». В этом сочинении не только формулировались «разумные» и поэтому универсальные политические, экономические, уголовные законы, а также законы, «касающиеся воспитания, нравов, народного образования, религии», но и содержалась весьма острая критика феодализма («Феодализм — бессмыслица! — восклицал Филанджери. — Он хуже чумы») и католической церкви, за которую «Наука законодательства» была сразу же внесена в «Индекс запрещенных книг». Филанджери принадлежал, по словам лично знакомого с ним Гете, к тем редкостным умам, «которые всегда помнят о счастье человечества и о том, что оно достойно свободы».

Несколько особое место среди просветителей Неаполя занимал высоко ценимый А. С. Пушкиным Фердинандо Гальяни (1728—1787). Он тоже интересовался экономикой и еще в юности написал прославившее его сочинение «О монете» (1751). С 1759 по 1769 г. Гальяни занимал пост неаполитанского посла в Париже, где сблизился с крупнейшими французскими просветителями — с Дидро, Гольбахом, Д’Аламбером, Гриммом и др. Его остроумная переписка с ними представляет один из интереснейших литературных памятников европейского Просвещения. Сходясь с просветителями в критическом отношении к политическим и религиозно-нравственным институтам феодализма, Гальяни не разделял, однако, их несколько прекраснодушного оптимизма.