История всемирной литературы Т.5

Если заслуга скандинавского классицизма состоит в обращении к родному языку, в нормализации и дальнейшей его разработке, то поэты предромантического периода шире привлекали материал из своих национальных культур. Продолжая демократические традиции Хольберга и Бельмана, они подготавливают новый этап датской и шведской литературы и становление норвежской и финской литературы в следующем столетии, в эпоху романтизма, отмеченную появлением крупных индивидуальностей общеевропейского и мирового значения.

*ГЛАВА 8.*

НИДЕРЛАНДСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. (Ошис В.В.)

КЛАССИЦИЗМ. ПООТ. ЛАНГЕНДЕЙК

Уже во второй половине XVII в. в нидерландской художественной культуре наметились тенденции, уводившие ее в сторону от путей самостоятельного развития. Изменились общественные настроения и вкусы верхушки общества. После глубоких по мысли полотен Рембрандта распространяется декоративная живопись; после яркого своеобразия и масштабности Вондела литература теряет перспективу и оригинальность, а с ними — завоеванное ею в XVII в. место в ряду западноевропейских литератур. Этот процесс совпадает с началом заката Голландии как мировой торговой и колониальной державы. Голландские буржуа стали забывать демократизм своих предков. Теперь их больше прельщали манеры французских вельмож. В годы англо-нидерландской унии (1689—1702) и правления Вильгельма III (1672—1702), когда олигархия делала ставку на сильную власть, в Нидерландах становятся популярными односторонне понятые идеи французского классицизма. Следование его нормативной эстетике, смыкающееся с эпигонским подражанием ученым поэтам-гуманистам XVII в., характерно для литературного явления последней трети XVII — первой половины XVIII в., которое принято называть нидерландским классицизмом.

Главными центрами его были многочисленные поэтические общества (в 1680—1718 гг. их появилось более 30). Члены этих обществ ставили поэтику выше поэзии, отказывались от народных традиций, объявляя таких писателей, как Бредеро, грубыми «натуралистами». В то же время их несомненной заслугой стали переводы шедевров классицистической драматургии (Корнель, Расин, Мольер, Кребийон, Кино и др.). «Возвышенной простоте» — к чему вслед за Буало призывал выдающийся филолог Ламберт тен Кате, следовал в своем творчестве Сибранд Фейтама (1694—1758), оставивший, помимо ряда названных переводов, трагедию «Фабриций» (1720) и другие, а также свои переложения «Телемака» Фенелона (1730) — роман был стилизован под героическую поэму — и «Генриады» Вольтера (1753), вызвавшие оживленную полемику.

Виллем ван Сваненбюрх (1678—1728), напротив, утверждал, что поэзия жива не правилами, а вдохновением, даже одержимостью. На практике же он доводил барочную «вонделовскую» смелость фантазии до грани абсурда (сборник «Парнас», 1724, и др.).

Барочные традиции воспринял также Хюберт Корнелис Поот (1689—1733). Выходец из крестьян, близкий к коллегиантам и пиетистам, он был широко образованным человеком. Поот активно занимался издательской деятельностью, подготавливал издания стихов поэтов-современников, переработал «Всемирный театр природы и нравов» — итальянское энциклопедическое «зерцало» естественнонаучных, этических и эстетических знаний и понятий. Ему принадлежат исследования творчества Вондела и Хофта.

Как Лангендейк в драматургии, Поот опосредовал живую связь между «золотым» веком и веком Просвещения в поэзии. Первым сборником «Разные стихи» (1716) Поот платит дань уважения великим «язычникам» Овидию и Горацию и наследникам их в нидерландской поэзии — Хофту, Вонделу, которых он чтит как своих учителей. Впоследствии в «Стихах» (1722) и «Стихах, части второй» (1728) любовная тема все больше вытесняется религиозной, полнокровие радости — меланхолической созерцательностью, хотя в жанровом отношении его поэзия становится богаче (лирика, эпиталамы, эпитафии), форма ее — отточенней. Правда, нередко мастерство Поота считают холодным: «Блеск он любил больше, чем свет» (П. Валкенхоф). Уместно добавить — в особенности блеск луны: Поот был первым поэтом лунной ночи, «романтического» ландшафта; мало напоминающего леса и пашни его деревни. Стихи Поота воспринимаются как предвосхищение сентименталистского чувства природы, взволнованного и, что еще важнее, личного. Субъективизм и самоуглубленность делают Поота одним из предтеч Фейта и других сентименталистов.