Историйки с 41-го года

Так за учебой незаметно прошло два года. Он овладел техникой игры на инструменте, у него получалось совсем не хуже, чем у напарника – бывшего виолончелиста. И Женя все больше и больше увлекался контрабасом.

Однажды, когда Женя играл фугу Баха, в класс тихо вошел полный мужчина. Учитель из уважения к нему поднялся со стула. И они оба стали слушать игру ученика. Закончив, Женя услышал, как незнакомец тихо проговорил преподавателю:

– Замечательно сыграл, ни одной нотки не сфальшивил. Закончит музыкальную школу, возьмем в консерваторию.

И подхватив контрабас, мужчина быстро заиграл. Женин смычок в его руке стремительно мелькал справа налево, а пальцы легко носились по всему грифу. Учащиеся школы столпились у двери, услышав необычную технику и зачарованную игру на этом большом басистом инструменте.

Окончив игру, исполнитель расстроенно произнес:

– Хотел бы я, чтобы звук контрабаса звучал лучше. Да видно, придется играть и учиться на том, что есть!

Кто-то в толпе прошептал:

– Это же профессор Фокин, лауреат конкурса контрабасистов.

Женю мастерство Фокина так поразило, что он решил тоже непременно стать лауреатом конкурса.

Дома у него контрабаса не было, и он каждый день после школьных уроков ходил в «музыкалку». Только смычок свой он всегда носил с собой, сделал даже для него жесткий футляр, чтобы уберечь от разных повреждений.

Возвращался он после занятий, как всегда, поздно. Вот и на этот раз на улице было пустынно и свет редких лампочек едва освещал путь. Подходя уже к дому, Женя заметил мелькнувшую тень человека и услышал крик о помощи. Он бросился выручать и увидел здоровенного детину, отнимающего у девушки чемодан.

– Уходи прочь! – закричал он ему.

– А тебе что тут надо, мошкалявка? – процедил тот сквозь зубы и, бросив девушку, кулачищем ударил Женю в ухо. Женя чуть не упал, но, превозмогая боль, замахнулся футляром и ударил детину так, что футляр раскололся и смычок вывалился наружу. Грабитель, охнув от боли, убежал.

Перед Женей стояла испуганная Вера, его ровесница, она приезжала из другого города навестить старшую сестру, его соседку.

– Женечка! – воскликнула она. – Спасибо тебе!

– Что ты говоришь? – переспросил он ее. Она повторила еще раз. Женя понял, что не слышит… Он подобрал разбитый футляр, смычок и, махнув рукой, пошел домой.

– Женя-я! – закричала ему вслед Вера. – Тебе надо-о ко врачу-у!

Мама сразу заметила его распухшее ухо и запричитала:

– Сыночек, сыночек, что с тобой?

А до него доносились только расплывчатые слова, отдаваясь далеким эхом.

Она приложила к его уху мокрое махровое полотенце, надеясь снять боль и отек, и говорила, говорила, но он по-прежнему ее плохо слышал.

Утром пришла Вера, которая никогда не заходила к ним раньше, виновато посмотрела на него и что-то произнесла. Женя не стал ее переспрашивать, понял, что мама и Вера хотят показать его врачу.

В больнице врач долго осматривал Женино ухо, а потом сказал, как припечатал:

– Слух потерян! Будем надеяться, что он восстановится. Оставляем вас на лечение!

В палату навестить Женю приходили его друзья из школы, а чаще Вера с мамой. Пришел и преподаватель из «музыкалки» и откровенно заявил:

– Сожалею о случившемся, но если слух не вернется, не быть тебе музыкантом.

– А как же Бетховен, он совсем был глухой, и тем не менее ему все удавалось? – с надеждой задал вопрос Женя, чувствуя, что мечта его стать лауреатом конкурса контрабасистов рушится.

– Бетховен – композитор, и то, что он совершил, было исключением, а ты еще только начинающий музыкант, – вздохнул преподаватель, видно, сам переживающий за ученика, и как-то сгорбившись вышел.

С тех пор Женя замкнулся и, если его кто-то навещал, он даже разговаривал неохотно. Слух на одно ухо так и не восстановился. Выйдя из больницы, он увидел Веру. Она взяла его под руку, наклонилась к нему и с какой-то теплотой сказала:

– Женя, ты так сильно не переживай. У меня дядя музыкальный мастер, делает струнные инструменты: скрипки, виолончели и контрабасы. Я ему рассказала о тебе, и он сказал, что с удовольствием обучит тебя своему мастерству, если ты захочешь.

Тут вспомнил Женя профессора Фокина, как тот плохо отзывался о звучании инструмента, на котором ему пришлось учиться в школе.

«Слух мой неизвестно, вернется или нет, а может, я и правда сделаю отличный контрабас», – подумал он и даже немножко взбодрился: «Пока школу закончу, пока получу аттестат, а за это время еще стану музыкальным мастером, зарплату буду получать и маме помогу», – решил он.

Мастер, дядя Семеныч, встретил Женю радушно:

– Знаю, рубанком владеешь, стамесками тоже. Я тебя начну обучать и строго проверять! Вот тебе материал: доска, пила и лекало для изготовления музыкальных инструментов. Твори!

И у Жени начались дни творческого мастерства. Когда он закончил общеобразовательную школу, то был уже специалистом в музыкальном деле – за это время он сделал скрипку, виолончель и приступил к работе над контрабасом.