Итальянский футуризм. Манифесты и программы. 1909–1941. Том 2

Этот манифест, придуманный и написанный в сотрудничестве с художником-футуристом Филлиа, находится в полной гармонии с творческой деятельностью Энрико Прамполини, который блистает сегодня в числе самых радикальных участников парижской выставки «Группы 1940» и с деятельностью Фортунато Деперо, который готовит большую выставку нь10-йоркских «динамизмов».

Ф.Т. Маринетти, Филлиа

<25 июня 1931>

90. Аэроживопись

Футуристский манифест

В 1908 году Ф.Т. Маринетти опубликовал «Аэроплан Папы», первую лирическую словосвободную экзальтацию полёта и воздушных перспектив нашего полуострова от Этны до Рима, Милана, Триеста¹

. Аэропоэзия развивалась в «Аэропланах» Паоло Буцци, «Мостах через океан» Лучано Фольгоре и «Капрони» Марио Карли.

В 1919 году музыкант-футурист Балилла Прателла в опере «Авиатор Дро» реализует первую аэромузыку.

В 1926 году художник-футурист и авиатор Адзари создаёт первое произведение аэроживописи «Перспективы полёта», показанное в футуристском Большом зале на Венецианской биеннале².

В 1929 году художник Джерардо Доттори оформляет аэропорт в Остии монументальной футуристской авиаторской живописью, изображая стремительный разбег аэропланов в небе Рима, синтезируя, сводя к типичным пластическим элементам винты, фюзеляжи и крылья.

Эта работа Джерардо Доттори, уже прославленного своим масштабным «Триптихом скорости», знаменует важный момент в истории новой аэроживописи³.

Рассматривая стены и потолок аэропорта в Остии, зрители и критики убеждаются, что традиционные нарисованные орлы слишком медлительные, чтобы прославлять авиацию, кажутся сегодня жалкими курицами рядом с жарким механическим блеском летящего мотора, который не снизошёл бы даже до того, чтобы изжарить их.

Совместная поездка в кабине пилота вместе с художником Доттори, делающим наброски с высоты, подтолкнула другого художника, Мино Соменци, к ясной концепции Аэроживописи. Среди многих идей, высказанных мною в “Gazzetta del Popolo” 22 сентября 1929 года, отмечу идею художественного преодоления моря, последнего великого вдохновителя авангардистов и новаторов, которые теперь почти все отправились в небо⁴.

Картина «Перспективы полёта» Адзари, оформление аэропорта в Остии Доттори, аэроживопись Тато, Мараско, Прамполини, Филлиа, Ориани⁵

отрывают для нас прекрасный абстрактный синтез нового большого искусства.

Мы, футуристы, провозглашаем, что

1. меняющиеся перспективы полёта создают абсолютно новую реальность, которая ничего общего не имеет с традиционной реальностью, образованной земными перспективами;

2. элементы этой новой реальности не имеют ни одной неподвижной точки и конструируются своей вечной изменчивостью;

3. её наблюдение и изображение для художника возможно лишь если он участвует в полёте, присоединяется к её скорости;

4. изображение свысока этой новой реальности внушает глубокое презрение к деталям и необходимость синтезировать и преображать всё;

5. все части пейзажа в полёте кажутся художнику:

а) сплющенными

б) искусственными

в) временными

г) только что упавшими с неба;

6. в глазах художника, находящегося в полёте, все части пейзажа кажутся более: а) плотными, б) разбросанными, в) элегантными, г) грандиозными;

7. любая аэроживопись содержит одновременно двойное движение – аэроплана и руки художника, которая движет карандашом, кистью или распылителем;

8. картина или пластический комплекс аэроживописи должны быть полицентричны;

9. вскоре будет достигнута новая пластическая внеземная духовность.

На земных скоростях (лошади, автомобиля, поезда) растения, дома и т. п., кидаясь на нас, вращаясь – близкие очень быстро, далёкие медленнее, – образуют динамическое колесо в обрамлении гор, моря, холмов, озёр, которое тоже движется, но так медленно, что кажется неподвижным. Кроме этой недвижимой рамы для нашего взгляда существует также горизонтальная непрерывность плоскости, по которой он пробегает.

На воздушных скоростях, напротив, отсутствует эта непрерывность и эта панорамная рама. Аэроплан, который планирует в воздухе, ныряет вниз, набирает высоту и т. д., создаёт идеальный гиперчувствительный наблюдательный пункт, висящий где-то в бесконечности, который, кроме того, активизирован самим сознанием движения, меняющим ценность и ритм секунд и минут видения-ощущения. Время и пространство превращаются в пыль от молниеносной констатации быстрого бега земли под неподвижным аэропланом.

На вираже закрываются складки зрения-веера (зелёные тона + коричневые тона + прозрачные небесно-голубые тона атмосферы), превращаясь в вертикаль по оси, образованной летательным аппаратом и землёй. Это зрение-веер вновь открывается в форме “X” в пикё, удерживая единственную точку опоры в пересечении двух углов.

Отрыв от земли создаёт череду расширяющихся “V”.

Колизей с высоты в 3000 метров для авиатора, выполняющего спираль в планирующем полёте, каждый миг меняет свою форму и размеры и, показывая все свои фасады, последовательно умножает их.