Юбер аллес (бета-версия)

Никонов тоже уже не спал - и более того, успел пообщаться с крипо. Новости действительно были - благодаря показаниям арестованных удалось накрыть большой тайник с наркотиками, включая штрик, и взять еще нескольких бандитов рядового уровня - однако все это была чистая уголовщина, для ведомств Власова и Никонова прямого интереса не представлявшая. Если, конечно, майор действительно рассказал все, что узнал, чего Фридрих гарантировать не мог - однако интуиция подсказывала ему, что это действительно так. В ответ Власов процитировал последние слова Грязнова и поинтересовался, что об этом думает собеседник.

- Вы можете гарантировать, что слышали именно "Макс сука", а не что-то похожее? - спросил Никонов.

- Вообще-то нет, - признался Фридрих. - Он говорил весьма нечетко.

- Ну тогда все просто, - констатировал майор. - Он сказал не "Макс - сука", а "Максуд". "Максуд, все из-за него". Это кличка одного из продавцов, того, что постарше. Основные переговоры Грязнов вел именно с ним. Его фамилия Максудов.

Фридрих постарался представить лицо бандита, получившего сапогом по уху.

- Он кавказец? Вроде бы не очень похож.

- У него мать русская. Общественное мнение такие браки не одобряет, кстати, и у самих кавказцев тоже. Но никаких официальных запретов на них нет.

Фридрих об этом знал. Российские расовые законы всегда были намного либеральнее имперских. Считалось, что в стране, немалую долю населения которой составляют неарийские народы, иначе нельзя... хотя существовала и иная точка зрения, делавшая из той же посылки прямо противоположный вывод.

- Что ж, благодарю за разъяснение, - сказал Власов вслух. - Вы уверены, что речь именно об этом персонаже, а не о каком-нибудь диссиденте из окружения Грязнова?

- Нет, уж их-то я, голубчиков, наперечет знаю. Нет там ни Максов, ни, тем паче, Максудов. Правда, один Марк имеется - дедок уже за шестьдесят, такой, знаете ли, обросший плесенью теоретик... едва ли он имеет отношение к этим делам. Как по-вашему, могла в имени быть буква "р"?

- Нет, - уверенно ответил Фридрих, - ее там точно не было. А Грязнов ведь не картавил. Хотя, конечно, надо учитывать, в каком он был состоянии...

- Ну, для очистки совести проверим этого Марка. Хотя, по правде говоря, в Москве у меня сейчас маловато подходящих людей...

"Подходящих - это тех, кому можно доверять? - подумал Власов. - Или просто свободных от некой более важной операции?" Спрашивать он, конечно, не стал - если бы Никонов хотел выразиться яснее, то сделал бы это сам.

- Вы, кстати, в Москву сегодня-завтра не собираетесь? - осведомился майор. - А то крипо все-таки сильно надеются на вашу помощь в охоте на небезызвестного вам Крысюка.

- Возможно, - задумчиво ответил Фридрих. Это что ж выходит - Никонов хочет побыстрей спровадить его из Бурга? Начинается то самое, о чем говорил Хайнц? Или все-таки иногда слова означают только то, что сказано, и ничего кроме?

- Да, вот еще что, - поспешно добавил Власов, - вам ничего не известно о неком Мюрате Гельмане? Он, очевидно, проходит по вашим досье, но речь не о прошлых делах. У меня вчера была с ним назначена встреча, но он бесследно исчез. Целленхёрер не отвечает.

- Гельман? У меня сейчас есть доступ к бургским криминальным сводкам - вчера и сегодня в них такой фамилии не было. Может, конечно, его прихватили наши из другого подразделения - в этом случае ничего не могу гарантировать... но постараюсь выяснить, насколько это позволяют мои полномочия.

- Буду очень вам признателен.

Попрощавшись с майором, Власов вновь вернулся к материалам по "Ингерманландии". В течение полутора часов он сделал еще несколько звонков заинтересовавшим его людям, как из числа активных членов организации, так и отошедших от дел - благовидный предлог, кстати, нашелся легко: все то же исчезновение Гельмана - но, увы, не узнал ничего полезного. Даже на достаточно прозрачные намеки никто из его абонентов, включая и тех, что отозвались о Рифеншталь-фонде без особого почтения, клевать не пожелал.