Югославская трагедия

— Это любопытно. — Глаза у Маккарвера загорелись. — Что же вы о нем знаете, полковник?

Хантингтон присел к столику и раскрыл записную книжку.

— Слушайте, Шерри. Эти козыри я вам доверительно сдаю не без умысла. Запоминайте все хорошенько. Начнем с биографии Тито. Сын богатого хорватского крестьянина или, по марксистской терминологии, кулака. Ефрейтор в австрийской армии. Воевал на Карпатском фронте, то есть стрелял в русских и сербов. Как-то за стаканом виски он мне сам об этом проговорился. Очень быстро нашел дорогу в плен. Вернее, просто дезертировал, рассудив, что плен — лучший способ спасти свою жизнь. Околачивался где-то в Западной Сибири или в Казахстане. Работал у кулака на паровой мельнице механиком. Это во время интервенции, при Колчаке, с которым, как вы знаете, тогда заигрывали англичане. Тито мне как-то сказал, между прочим, что встречался там и с вашими парнями. Это существенно. После гражданской войны Иосип Броз почему-то не уехал на родину, остался у русских, женился, прижил сына Жарко. Дальнейшая его деятельность — сплошной туман. Ясно лишь одно: в Москве он был тесно связан с троцкистами, в частности, с Бела Куном. С помощью Бела Куна он начал делать карьеру канцеляриста в аппарате Коминтерна и при его же содействии вернулся в Югославию. Тогда у Тито была кличка «Вальтер». Дальше опять туман… Броз то в Югославии, то опять в эмиграции. То в тюрьме, то на свободе. Впрочем, из тюрем ему всегда как-то удавалось быстро освобождаться, несмотря на то, что его фотографии печатались во всех полицейских журналах. Он мне сам показывал один такой журнал со своим портретом.

— Настолько с вами откровенен?

— Пока еще не очень. Попадись он нам в Америке, можно было бы впрыснуть ему препарат из скополамина с примесью хлороформа, нашу «сыворотку истины», — и он был бы неспособен лгать. Но тут… тут я в стороне. Составляю лишь на всякий случай на него досье. Итак, внимание, Шерри! Партия, несомненно, в чем-то подозревала Тито, чуть ли не в том даже, что он предал батальон югославских добровольцев, которые отправились в Испанию на корабле. Как бы там ни было, но в море их действительно разбомбили. Есть еще предположение, что в Париже Тито подбирал людей для засылки к республиканцам, и они будто бы оказали ценные услуги Франко, что там же, во Франции, из этих верных ему югославов составил себе новый ЦК КПЮ. Затем некоторое время находился не у дел и переводил на хорватский язык историю ВКП(б). Перевод не без вольностей, нужно сказать…

— Вы читали? — опять удивился Маккарвер.

— Да, и вам советую. Нужно знать марксизм, чтобы бороться с марксистами. Но не прерывайте меня, Шерри. Слушайте внимательно. Броз оказался неплохим организатором. Однако популярности в народе он не имел и всплыл на поверхность лишь летом сорок первого года. Что это? Случайность? Использовал конъюнктуру? Вот именно, Шерри. Дело в том, что он ловко использовал настроения народа, его симпатии к Советскому Союзу. Он сумел вовремя выдвинуть подходящие для масс лозунги. Тито как нельзя более нас устраивает. Демагог, позер, сам большой любитель реальных благ, чего же еще желать? Чем-то он похож, я бы сказал, на Керенского — не по масштабу, конечно, а по своей природе. Итак…

Полковник вынул трубку и принялся тщательно ее раскуривать.

— Слушаю, слушаю, — нетерпеливо сказал Маккарвер, тяготясь паузой.

— Терпение, Шерри. Перехожу к результатам своих непосредственных наблюдений. Вкусы и привычки господина Тито отнюдь не аскетические. У меня тут их целый перечень. Он любит кутежи, вино и женщин. Его секретарша Ольга Нинчич…

— Пышная булочка, — одобрил Маккарвер.

— Одна из нескольких, впрочем, не считая жен.

— У него и жены есть?

— А как же. Одна в Хорватии, вторая осталась в России. Третья — в Словении.

— Ну и ну! Как это удалось узнать?

— Стратегическая разведка. Нас в данном случае интересует его увлечение Ольгой Нинчич. Девица она породистая, дочь королевского министра Момчилы Нинчича. Того самого, который по нашему совету устроил брак Александра Карагеоргиевича с матерью нынешнего короля Петра — бывшей румынской принцессой.

— А! Нефть!

— Вот, вот… Эта Нинчич — в общем немаловажная деталь.

— Великолепно!

— Нинчич — наш человек. Она же стража Ранковича при Тито. Только через нее можно попасть к маршалу. Говорят, что когда к Тито приехала жена-хорватка, то Нинчич даже ночью легла между ним и ею. Охраняет нравственность маршала! — Хантингтон смачно рассмеялся. — Представляете этот пикантный эпизод? Она и Арсо Иовановича часто не пускает к Тито: то он отдыхает, то работает. Кстати, у вас ничего нет об этом Арсо?

— Ничего.

— Жаль… С ним трудно иметь дело. Нет у него к нам ни доверия, ни радушия. Боюсь, что с ним мы не уживемся… Итак, дальше о Тито. Властолюбив, тщеславен. Всегда стремится обратить на себя внимание; много заботится о своем туалете и внешности. Заметили? Выщипывает разросшиеся белесые брови, чтобы сделать их потоньше. Воображает, что его профиль вполне подходит для чеканки на монетах. Любит роскошь, золото, драгоценности…