Юлька в стране Витасофии (сборник)

Девушки сидели молча. Мало что понявшая Мышка переводила встревоженный взгляд с Юльку на Сову и обратно, гадая, почему у подруг хмурые лица. Сова по-прежнему, не отрываясь, изучала оконный пейзаж, тогда как Юлька, привалившись к стулу, пыталась привести в порядок наполнявшие голову мысли. Штефан оказался прав: одна из ее подруг — предательница. Причем та, чьей мудростью Юлька восхищалась, а за самоотверженность при возврате медальона полюбила, как сестру. «Самое страшное не то, что жизнь разбивает сердце, а то, что она обращает сердце в камень» — вспомнила Юлька слова Оскара Уайльда и горько вздохнула.

Закончившие обедать моряки зашумели. Встав, один из них обратился к остальным с речью:

— Выпьем за капитана Грея! Ему не страшны бури и ураганы, он не боится самого дьявола и всегда мужественен и спокоен. Его доброта сравнима с его отвагой. Он честен и справедлив, и знает, что нужно моряцкой душе. Мы, ваш экипаж, гордимся вами и пьем за ваше здоровье!

Поднявшись, моряки чокнулись кружками, дружно выпили и уселись продолжать гуляние.

Вспомнив ступающие по гальке босые ноги Ассоль и ее латанное платье, Юлька быстро вскочила и подошла к морякам.

— Кто из вас капитан Грей? — не обращая внимания на недовольное перешептывание моряков, громко спросила Юлька.

Седой старик с ясными глазами, в ботфортах и распахнутом кителе, привстав, слегка поклонился:

— Это мое имя.

— По дороге сюда я проходила Каперну, — Юлькины слова полетели в Грея как брошенная перчатка. — Женщина по имени Ассоль просила передать, что ждет вас.

Глаза капитана потухли, словно в них выключили свет. Опустив голову, он глухо заговорил:

— Один поступок — и другая жизнь! И стыд, который омывает меня чаще, чем морская вода.

Капитан криво усмехнулся.

— Как набросились тогда на меня родственники: простолюдинка, неравный брак, ущерб для фамильной чести… И я, двадцатичетырехлетний юнец, в первый и последний раз отступивший перед этой сворой.

Поднявшись, капитан твердо сказал, обращаясь к Юльке:

— Передайте Ассоль, что капитан Грей умер в тот день, когда от нее отказался. Только похоронить его до сих пор не успели.

Капитан вышел из трактира. Вслед за ним, старательно огибая Юльку, потянулись моряки.

Вернувшись к своему столу, Юлька наткнулась на Натальин взгляд — и столько отчаяния было в нем, что Юлька невольно отвела глаза. «Хватит удручаться и резонировать! — решила Юлька. — Никаких выяснений отношений!»

— Побудьте здесь: я вскоре приду! — обратилась Юлька к своим спутницам. Выйдя из трактира, она отошла в сторону и громко произнесла:

— Славик, мне нужна ваша помощь!

Не успела Юлька договорить, как окошко сказки распахнулось и из него высунулась голова Юлькиного наставника:

— Слушаю!

— Наконец-то! — обрадовалась Юлька. — Из-за вас меня едва не казнили!

Вы почему не отозвались в замке Бран?

— Связующее звено между нами — Белая дорога. В Валахии она отсутствует, — объяснил Славик. — Что у тебя?

— Могу я со спутницами уйти из страны «После сказки»?

— В данной ситуации — нет, — покачал головой Славик. — Но я эту ситуацию изменю. Продолжайте идти по Белой дороге. Ищите Падающую скалу. У ее подножья найдете Сфинкса[104], исполняющего желания. Он сможет решить вашу проблему, — только неизвестно, какую плату за это потребует.

Иногда его требования невыполнимы.

— И еще, — остановил Славик собравшуюся уходить Юльку. — То, что с тобой происходит, перехлестывает рамки сказки и превращается в реальность. Борьба между Движением и Временем грозит вырваться из стен Витасофии и обрушиться на Землю, трансформируя цивилизацию в хаос. Из-за Медальона Времени ты оказалась на острие этой борьбы. Будь мудра и внимательна. От тебя зависит многое, если не все.

Окошко сказки захлопнулось.

— Оказывается, от меня что-то зависит! — пожаловалась сама себе Юлька.

— А я думала, что это я завишу от всех.

— Эй, подруги! — зайдя в трактир, крикнула Юлька. — Пора идти!

Вздрогнув при слове «подруги», Сова нерешительно встала и вслед за Мышкой направилась к выходу.

— Прощайте, господин Кощей! — обернувшись, воскликнула Мышка. — Не обижайте Василису!

— Ее обидишь! — проворчал Кощей.

В городе продолжала играть музыка, светилась огоньками реклама, перекликались, торопясь по делам, прохожие. Юльке шла, медленно переставляя ноги: грустя и негодуя. Привыкшая в прежней жизни к устойчивости и ясности лиц и предметов, она столкнулась в Витасофии с ненадежностью всего, — даже того, что еще вчера высилось незыблемой скалой…

Юльке вспомнились скорбные глаза капитана Грея, Золушка, Ассоль, Ромео и Джульетта… Какая редкая штука счастье! И настолько хрупкая, что ее уничтожает малейший разрыв в ткани межчеловеческих отношений.

Глянув на державшуюся чуть в стороне Сову, Юлька попыталась представить, о чем та сейчас думает. Быть разоблаченной — и поневоле оставаться с теми, кого ты предавала. Это ужасно!

Город закончился. Дорога вновь уткнулась в горы. Небо нахмурилось.

Из чащи кустов пополз, устилая дорогу, туман.

— Не заблудиться бы! — забеспокоилась Мышка. — Темнеть начинает.

Действительно: смеркалось.