Юлька в стране Витасофии (сборник)

Вот и близняшки. Из привязанной к поясному ремешку веревочной петли Андрейка высвободил топорик и огляделся по сторонам. Сейчас начнется самое опасное: стук топора в ночной тишине разносится на километры.

Выбрав одну из близняшек, Андрейка ударил топориком под корень. Он старался, спешил: но откуда взяться сноровке у двенадцатилетнего мальчишки?! Только минут через десять елка, шелестя ветвями, рухнула на снег, — и тут же Андрейка вздрогнул от приближающегося звука мотора.

Ну и влип! Овраг — одно из недоступных для «Уазика» мест — находился почти рядом, но в стороне, откуда торопилась машина, поэтому намеченный путь отступления отпадает. При бегстве в других направлениях — особенно вместе с елкой — машина догонит за несколько минут. Остается спрятать елку, затаится и понаблюдать за лесником.

Затянув на топорике веревочную петлю, Андрейка подхватил поверженную близняшку и оттащил к расположенной за кустами впадине.

Оставив там елку, поспешил к бугру. Едва успел залечь, как из чащи деревьев, сверкая фарами, вылетел «Уазик». «Дядя Сэм», его машина!

Чувствовалось, что лесник хорошо ориентируется в лесных насаждениях: метнувшись, свет фар уперся в место, где недавно высилась елка. Подкатив к подножию горки, машина остановилась. Выбравшись из нее, «Дядя Сэм» забросил за спину охотничью одностволку, включил электрофонарь и пошагал к елочному пеньку.

«Сейчас увидит в снегу следы, пойдет по ним и найдет елку, — понял Андрейка. — Что делать?» Его взгляд скользнул по валявшемуся возле бугра высохшему елочному деревцу, срубленного осенью при санитарном прореживании леса. Вскочив, Андрейка схватил деревцо за корневую шейку и, волоча по снегу, ринулся к оврагу.

Услышав топот, лесник обернулся. Темнота и опустошенная поллитровка сделали свое дело: «Дядя Сэм» ни на секунду не усомнился, что удаляющая и что-то тянущая за собой фигурка — похититель с украденной елкой.

— Стой! — заорал «Дядя Сэм». — Стой, а то застрелю!

Но беглец лишь увеличил скорость.

Выкрикивая угрозы и ругательства, «Дядя Сэм» тяжело впечатывал сапоги в снег и остановился, лишь увидев, что похититель достиг оврага, где в темноте легко сломать не только ноги, но и голову. И тогда в ярости на ускользнувшего вора «Дядя Сэм» сдернул с плеча ружье.

Хватая открытым ртом морозный воздух, Андрейка мчался, стараясь не вслушиваться в доносившиеся из-за спины крики. Сердце стучало так, словно готовилось выскочить из груди. Вот и овраг. Швырнув туда деревце, Андрейка прыгнул, заскользив вниз по склону: и с ужасом услышал, как пронеслась над головой, щелкая по веткам, утиная дробь.

«Промахнулся! — с досадой подумал лесник. — Нужно было сразу стрелять».

Зарядив ружье, «Дядя Сэм» залез в машину, угостился салом и самогоном, и, поглядывая на оставшуюся без подружки близняшку, решил прокатиться на другой конец леса и вернуться сюда для засады: охота на елочных браконьеров только началась.

Скатившись на дно оврага, Андрейка лежал, приходя в себя: «Ну и «Дядя Сэм»! Мог бы покалечить, а то и убить! Хорошо, что овчарку ему запретили: сильно кого-то погрызла!»

Послушав удаляющийся звук мотора, Андрейка облегченно вздохнул, с трудом выбрался из оврага, достал из впадины елку и, выбирая укромные места, направился обходным путем в город. Он шел, представляя, как обрадуется утром Ася, увидев стоящую в комнате елку, как они вдвоем будут цеплять на зеленые иголки сохранившиеся с прошлых лет игрушки. Маме скажет, что елку подарили.

В местах, где ветер смел с земли снег, Андрейка, оберегая елку от повреждений, нес ее на руках. Он устал; болели разбитые при спуске в овраг коленки. К тому же оказалось, что он вышел не к своей стоявшей на краю города пятиэтажке, а в район частных домиков.

«Здесь Катька живет, — вспомнил Андрейка. — Вон ее окно светится.

Телевизор, наверное, смотрит. Интересно, какая у нее елка? И откуда она?» Андрейка знал, что Катькин отец два года назад уехал на заработки и пропал без вести, оставив трех детей, из которых Катька — самая старшая.

«Катька, конечно, фантазерка, — думал Андрейка, подходя к Катькиному забору. — Как тогда, на школьной экскурсии, когда уверяла, что ест бутерброды с красной икрой. Но Андрейка подсмотрел: черный хлеб с маргарином, как и у него. Зато про елку вряд ли соврала: слишком убедительно рассказывала!» Андрейке очень захотелось посмотреть на Катькину елку и он, положив близняшку на снег, перелез через забор и подкрался к светящемуся окну.

Странно: елки не видно! За столом сидит Катька, что-то говорит матери.

Андрейка прислушался.

— Мам, а давай что-нибудь продадим! Я так елку хочу: пусть это будет последний раз в жизни! Она мне даже снится.

Катина мама помолчала, подошла к дочке, погладила по голове:

— Нам, Катенька, давно нечего продавать. Мы такие не одни: посмотрим елку по телевизору.

Взглянув на мать, Катька уткнулась лицом в ладони и горько заплакала.