Юнга Северного флота (СИ)

  Серёге пришлось готовить самому, я ему не помогал, проспал до самого утра. Утром встал как обычно вместе с Марочкиным и отправился на кухню помогать готовить завтрак. На этот раз готовил я, Серёга только помогал мне, решил приготовить макароны по-флотски, как положено в Италии готовить "Pasta Fiottarini", всё это объяснял по мере приготовления Серёги. Экипаж это оценил, оценил это и командир дивизиона морских охотников капитан-лейтенант Ледяев, которому как своему другу, Петрович предложил столоваться у нас, на катере, когда мы находимся в порту Мурманска.

  Часа в три, командир дивизиона, подогнал нам небольшой ялик на четверых, на вёсла сели Кобызев и Икулов, решивший немного размяться и вспомнить молодость, правил яликом боцман Кашкаров, меня посадили на нос, откуда я и командовал куда плыть.

  В этот раз обчистили три самолёта, места которых я знал. Набор, в общем-то, был стандартный, помимо этого мне досталось ещё два золотых кольца, ещё один серебряный портсигар, две цепочки с католическими золотыми крестиками, один из которых был довольно большим, ещё одна серебряная плоская фляжка. Так же, неожиданно из одной кабин самолёта, мне достался маузер С-96, в автоматичной версии 1936 года, находившийся в деревянной, приставной приклад-кобуре. Все немецкие пулемёты MG-81, я снял как забрал и все запасные ленты к ним.

  Только, после трёх самолётов. Я направился к месту где был сильный звуковой сигал на золото. Искать его долго необходимости не было, всё увеличивающийся звуковой сигнал вывел меня на еле просматривающийся борт древнего корабля, на глаз я определил, что этот корабль был, скорее всего, коч или как говорили раньше кочмара. Перед входом в кормовое помещение стоял большой сундук, от которого и шёл фоном сигнал. Хоть и сделан он был добротно, но вскрыл его финкой, я быстро. Наполнен он, был многими мешочками из моржовой кожи, но меня заинтересовал его отдельный маленький отсек всего с шестью мешочками. Срезав завязки на одном из них, более тяжёлом, я увидел золотые монеты, горсть золотых монет бросил поверх остальных монет, отправил тяжёленький мешочек в сумку, туда же отправил и остальные пять мешочков. Остальные мешочки трогать не стал. Больше мне здесь делать было не чего, поэтому начал быстро подыматься наверх, к ялику.

  Вынырнув около борта, скомандовал, - сумку осторожно взяли, - понятливый Кобызев мгновенно схватил сумку и перекинул её через борт, следом вытянули и меня, боцман накинул на меня, как и вчера, одеяло и сверху бушлат.

  В этот заплыв, я попросил, чтобы взяли две сумки, в одну из них я набил оружие, и сложил мелочёвку, другая была уже занята, но туда же пошли и золотые и серебряные изделия.

  У катера ждали как Петрович и Ледяев, все вещи мгновенно переместили на палубу катера. Боцман Кашкаров тут же организовал перегон ялика назад, где его брали и скомандовал, что забирать, парашюты кожаные меховые куртки. На виду у всех, кто был на палубе, я вынимая из одного мешка, передал ему все очки пилотов, шлемофоны, а так же передал и очередные награды для гальюна катера, под очередной хохот краснофлотцев. Они уже все оценили немецкие награды, опущенные ниже плинтуса, как выразился один из них, кажется Луков.

  Немецкие пулемёты пошли введенье Кобызева, я посоветовал такое барахло раздать на остальные катера дивизиона, чтоб не пропали в качестве дополнительных зенитных средств.

  Далее две сумки Кобызев, сам оттащил в каюту, которую занимал он и Петрович.

  Пистолеты в кобурах я передал Петровичу, так же на стол легли два золотых кольца, ещё один серебряный портсигар, две цепочки с католическими золотыми крестиками. Серебряный портсигар тут же передали в пользование Ледяеву, который курит - ему нужнее. Планшетки решили отдать Икулову, Кобызеву и Кашкарову. Золото пристроили к уже имеющемуся в сейф командира.

  Наконец я вытащил из сумки первый развязанный мешочек и показал золото в нём, высыпав для демонстрации себе на руку горсть.

  Всего в пяти мешочках оказалось двухсот сорок монет золотом. А в последнем мешочке были камни: алмазы двенадцать штук, рубины шесть штук, изумрудов семь штук, сапфира четыре штуки. Каждые камни лежали в маленьких мешочках.

  - Ну что, - насмешливо спросил я, - хватит на две пушки и боеприпасы?

  Округлые глаза и отвисшие челюсти были мне ответом.

  - Даа, - проронил, более старший Кобызев, - если бы не видел, не поверил бы.

  - Товарищ капитан-лейтенант не подскажите когда следующие сухогрузы под флагами штатов или Британии прибудут в порт Мурманска, - спросил я у Ледяева.

  Тот оторвал задумчивый взгляд от камней и золота произнёс, - по расчётам командования, где-то, через неделю, может и раньше точно не известно.

  - Тогда всё в сейф. Будем ждать прибытия, потом и всё провернём, ещё и на будущее договоримся о поставках.

  - Пора спать, однако, - я уже усиленно тёр глаза, начались откаты от применения заклинаний.

  - Да-да, - подтвердил Петрович, отправляя меня на отдых, - до завтра отдыхай.

  Проснулся я как всегда рано утром, поднимая своего напарника Серёгу Марочкина, пора идти готовить на весь экипаж.