Юрий Гагарин. Один полет и вся жизнь. Полная биография первого космонавта планеты Земля

В принципе в этом нет ничего сверхъестественного. Думается, если покопать, то можно будет отыскать в военных архивах десятки рапортов с подобными просьбами. Молодые люди вообще восприимчивы к пропаганде, а тут им – спутники, Лайка, «Туманность Андромеды». Еще и фильм вышел – «Дорога к звездам» (1957), снятый замечательным ленинградским режиссером Павлом Владимировичем Клушанцевым. Дело нужное, перспективное, с бонусами в виде героических приключений и всемирной славы – почему бы не попробовать присоединиться к нему? Например, известный журналист Ярослав Кириллович Голованов рассказывал, как в отдел науки редакции «Комсомольской правды» после запуска третьего спутника звонили с вопросом: нельзя ли полететь на четвертом?

Так что Гагарин, который любил резкие жизненные повороты и с вниманием относился к космическим достижениям, вполне мог такой рапорт написать. Но когда? Биографы не сомневаются, что точно до приезда отборочной комиссии, а она появилась в Луостари 12 октября 1959 года. И вот тут закрадываются сомнения в достоверности «легенды». Ведь получается, что те, кто работал над медико-биологическим обеспечением ракетно-космической программы, только и ждали повода приехать в отдаленный авиаполк, чтобы обследовать добровольца. Неужели они поступали подобным образом во всех аналогичных случаях? Здравый смысл подсказывает, что вряд ли.

Документы, рассекреченные сравнительно недавно, тоже отвергают такую взаимосвязь: отборочная комиссия прибыла в Луостари по собственной инициативе и вовсе не 12 октября. Сохранился лист поступления Гагарина на обследование в авиационный госпиталь, датированный 11 октября 1959 года. Врач Иван Иванович Касьян, принимавший участие в предварительном и клиническом отборе, утверждал, что в Москву из Луостари будущий космонавт прибыл еще раньше – 7 октября! Больше того, согласно воспоминаниям медиков, которые ездили по гарнизонам и непосредственно общались с летчиками, командировки проходили в течение июня-июля 1959 года. То есть с Гагариным они могли встретиться летом – до того, как он уехал в отпуск вместе с семьей. «Легенда» рассыпается на глазах!

Впрочем, сам Юрий Алексеевич довольно туманно пишет об этом в книге воспоминаний:

«Жизнь вносила существенные поправки в мои замыслы и планы. Если я совсем недавно полагал – еще есть время на размышления, то теперь понял: медлить больше нельзя. На следующий день, как того требует военный устав, я подал рапорт по команде с просьбой зачислить меня в группу кандидатов в космонавты. Мне казалось, что наступило время для комплектования такой группы. И я не ошибся. Меня вызвали [в Москву] на специальную медицинскую комиссию».

Заметьте, здесь нет ни слова об отборочной комиссии. Согласно Гагарину получается, что он написал рапорт, а через некоторое время его сразу направили в Москву. Когда его «Дорога в космос» была опубликована, никто не сомневался, что в ней всё изложено честно, но сегодня мы в ней видим массу хитрых уловок: с одной стороны, Юрий Алексеевич вместе с помогавшими ему литобработчиками пытался донести до читателя максимум правдивой информации; с другой стороны, они должны были учитывать требования цензоров, которые делали всё, чтобы не допустить разглашения «государственной тайны», под которую подпал весь отряд космонавтов и специалисты, работавшие с ними. Получается, что точный ответ по этому вопросу мы дать сегодня не можем, ведь существует еще один вариант объяснения: Гагарин написал рапорт после того, как прошел первичный отбор, для получения направления в Москву, ведь, будучи на военной службе, он мог покинуть авиаполк только с разрешения вышестоящих офицеров.

Оставим вопрос на рассмотрение будущим исследователям, а здесь попробуем разобраться, насколько Юрий Гагарин был готов к тому, чтобы выйти за колею обыденности в совершенно фантастический мир.