Юрий Никулин

Мальчик учился в находившейся неподалеку 346-й образцовой школе, которую часто посещали известные в то время писатели (в частности, Лев Кассиль и Аркадий Гайдар), актеры, представители разного рода международных организаций. Владимир Андреевич в 1930-е годы вел в школе драматический кружок и ставил на школьной сцене сатирические обозрения собственного сочинения. Разумеется, сын исполнял в этих спектаклях ведущие роли.

Тысяча анекдотов

Учителя часто жаловались родителям, что у Юры плохая память. Однако то, что мальчику было интересно, он запоминал очень хорошо. Особенно анекдоты. Собирать их Юрий Никулин начал еще в школьные годы под влиянием отца и делал это целеустремленно. Он завел большую записную книжку, в которой в «зашифрованном» виде записывал услышанные анекдоты: фиксировался не весь анекдот полностью, а лишь ключевые слова или фразы. Это было удобно еще и потому, что по таким записям сторонний человек вряд ли мог бы понять их содержание. Так «замаскировывались» и политические анекдоты: юный Юрий Никулин не боялся включать в свою записную книжку и их. На всякий случай он по аналогии придумывал, для таких «шифров» и безопасную версию.

Уже в школьные годы Никулин записал больше тысячи (!) анекдотов. Впоследствии не все свои анекдоты Юрий Владимирович сумел расшифровать.

В драматическом кружке числилось немало ребят, не отличавшихся хорошей учебой и примерным поведением. Владимир Андреевич гордился тем, что творческие занятия благотворно влияли на успеваемость многих из них. К числу таковых относился и его сын. По учебе он был середнячком, но зато имел репутацию человека непредсказуемого. Он мог совершенно неожиданно, с невозмутимым видом, «выдать» нечто оригинальное, так что учителя порой не знали, как к этому относиться.

Борец за чистоту?

На 1930-е годы пришелся расцвет педологии, ставившей своей целью научными методами определить уровень интеллекта школьников и на этой основе ввести раздельное обучение детей «способных» и «бесталанных». Итоги тестов, сданных Юрием Никулиным, поставили педологов в тупик: они совершенно не вписывались в установленные их наукой нормы. Педологи возились с мальчиком дольше обычного и сделали вывод, что его способности крайне ограничены. Владимир Андреевич возмутился и сумел «отстоять» своего сына. Впрочем, при формировании выпускного класса Юрия Никулина в него не включили, и даже признаваемые руководством заслуги Владимира Андреевича перед школой не помогли: доучиваться Юрию Никулину пришлось не в образцовой, а в обычной школе.

Болельщик

Собственно, Юрий Никулин и был обычным московским школьником. Не выучив уроки, он, чтобы не получить двойку, предпочитал занятия прогуливать. Мальчишка читал, озорничал, дрался с ребятами из соседних дворов, летом вместе со сверстниками спал на крышах сараев, ходил в кино и на футбол — самое массовое зрелище той эпохи. К футболу Юрия приобщил Владимир Андреевич, хотя болели они за разные клубы: отец был «спартаковцем», а сын — «динамовцем». В их крохотной комнате на одной из стен висела таблица первенства СССР, тут же красовались собственноручно нарисованные Юрой фигурки футболистов всех команд, участвовавших в чемпионате страны.

Юрий Никулин в детстве.

Наконец, в июне 1939 года Юрий Никулин окончил десятилетку. Наступила ответственная пора в жизни: что делать дальше? Но партия и правительство решили за него: готовясь к войне с Финляндией, советское руководство распорядилось призвать в ряды Красной Армии и тех, кому — подобно Юрию — не исполнилось и 18-ти лет.

Красноармеец

На финской войне

18 ноября 1939 года Юрия Никулина призвали в Красную Армию и определили в зенитный дивизион, дислоцированный близ Сестрорецка. Служил он сначала во взводе связи. Новобранец с трудом привыкал к суровым солдатским будням. Длинный, худой, сутулый, нескладный парень сразу же превратился в предмет насмешек, но Юрий, быстро поняв, что обижаться на это нельзя, посмеивался над собой вместе со всеми.