Юрий Тынянов

В пушкинском тексте все стремится, все летит, все движется: "Три потока с шумом и пеной низвергались с высокого берега. Я переехал через реку. Два вола, впряженные в арбу, подымались на крутую дорогу. Несколько грузин сопровождали арбу. "Откуда вы?" - спросил я их. "Из Тегерана". "Что вы везете?" - "Грибоеда". Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис"*. Встреча не выделена даже абзацем. В этом же куске рассказано о погонщике, который отстал от автора, о цветущей пустыне, о посте, где нужно было переменить лошадей, об армянской деревне, о женщинах в пестрых лохмотьях, вынесших ему сыру и молока, об отдыхе, о крепости Гергеры. Идет обыкновенная гениальная пушкинская быстрая проза. Потом идут четыре абзаца о Грибоедове. После них повествование продолжается с той же стремительностью: "В Гергерах встретил я Б[утурлина]... Мы положили путешество-вать вместе; но демон нетерпения опять мною овладел. Человек мой просил у меня

-----------------------

* А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений, т. 8, 1938, стр. 400.

позволения отдохнуть. Я отправился один даже без проводника..." Потом идут горы, долины, минеральный ключ, армянский поп, диалог с попом: "В Эривани чума", "В Ахалцыке чума"*. И дальше - дорога. Вся эта сцена лишь повествовательная единица, один эпизод: "Глава вторая. Тифлис. Народные бани. Безносый Гассан. Нравы грузинские... Кахетинское вино... Отъезд из Тифлиса... Вид Армении... Армянская деревня. Гергеры. Грибоедов. Безобдал. Минеральный ключ... Арарат... Каре... Лагерь графа Паскевича"**. Ничего у Пушкина не кончается этой встречей, и никакого провиденциального значения ей не придается. Она кончается деловым, профессиональным замечанием: "Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок!" - и скорбным размышлением: "...замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны..."*** К року это отношения не имеет.

* А. С. II у ш к и н. Полное собрание сочинений, т. 8, 1938, стр. 462.

** Там же, стр. 456.

*** Там же, стр. 462.

У Тынянова все кончается этой встречей. Не смертью Грибоедова кончается роман, а встречей мертвого поэта с еще живым поэтом. Живой поэт едет туда, откуда везут мертвого. И его ждет та же судьба. Так с горечью переосмысливает Тынянов традиционную передачу лиры уходящего певца молодому певцу.

Едет умирать Кюхельбекер. Грибоедов возвращается мертвым.

Но Кюхельбекер в сцене встречи с, Пушкиным оживающий человек. Он будет упорно бороться за жизнь и литературу и создаст в крепости и в Сибири свои лучшие вещи.

"Узник № 25... получил чернила, перья, бумагу и книги".

"Росли груды рукописей - комедии, поэмы, драмы, статьи, и в конце месяца являлся комендант и отбирал у него новый запас.

- Многонько нынче! - говорил он, покачивая головой с удивлением".

Грибоедов во всем романе не написал ни строки. Он открыл трагедию, прочел из нее несколько стихов и закрыл навсегда. Пушкин встречает не поэта, а труп.

Сходство материала "Кюхли" и "Смерти Вазир-Мухтара" не было главным обстоятельст-вом, определившим решение возникших проблем. Сходство и непохожесть романов были связаны преимущественно не с материалом, а с задачами, которые решались на нем. Решения оказались зависимыми не столько от материала, сколько от воздействия второй истории - современности, определяющей отношение писателя к первой истории - материалу, на котором он работает. Материал же был в значительной степени лоялен в отношении задач, которые на нем решались.

Обращение писателя к одному и тому же или сходному материалу в разное время почти всегда связано не только с извлечением неиспользованных возможностей и новых значений, а с решением на старом материале новых задач. Два рассказа, две драмы и один роман А. Н. Толстого о Петре - это один материал и пять возможных вариантов решений. Они возникли в результате переосмысливания материала в разные периоды деятельности писателя, всегда зависимого от истории своего времени.

Эта подвижность, эта изменяемость отношения к материалу свойственна и писателям, привычно считающимся "цельными", то есть такими, которые работают на определенной теме и связанном с нею определенном круге образных средств.