Юрий Звенигородский. Великий князь Московский

А может быть, Едигей уже знал или предполагал по донесениям из русского улуса, что Юрий невольно попал в оппозицию к брату Василию? То есть призывы покойного митрополита Киприана, начавшего составлять для Василия Дмитриевича летописные своды, где главной идеей стали необходимость дружбы с Литвой и полное недоверие к татарско-ордынским ханам, были, по мнению Едигея, не совсем близки князю Звенигородскому. А это значило, что ордынскому политику и стратегу вовсе не стоило ослаблять неожиданно возникающего «союзника», пусть даже пока не реального, но потенциального — в будущем.

Еще одно совпадение, которое можно отметить как примечательное. В год кончины старца Саввы — 1407-й — то есть буквально накануне своего похода на Русь в 1408-м, Едигей собрал ордынское войско и отправился с набегом на… Волжскую Булгарию. На ту самую Булгарию, которую с десятилетие назад разорил Тимур и обошел с дружиной князь Юрий Звенигородский и которая вряд ли успела оправиться после таких походов.

Возможно, что Едигей не только прекрасно знал и понимал стратегию и планы действий полководца Юрия Дмитриевича, но и даже изучал их. Не исключено, что ордынский правитель также уважал сына Дмитрия Донского как воина и полководца. Ведь тогда уже в Орде возникает идея героического эпоса (позднее названного именем Едигея — «Идите»), воспевающего богатырские достижения и военную удаль, о котором мы уже рассказывали (см. главу «Поход на Волжскую Булгарию»).

В 1390-е, когда Едигей только становился фактическим главой Золотой Орды, князь Звенигородский уже отправился «на булгар». У Едигея было множество врагов и проблем, которые приходилось решать буквально ежедневно и ежечасно. А тут еше и эти русские, которые двинулись в его улусы!

Тогда мог предполагать Едигей и самое невероятное: а вдруг дружины Юрия Звенигородского направятся после Булгарии в сторону ордынских земель? Ведь у них могло быть достаточно сил, раз они способны стали на такое военное предприятие, как захват главных булгарских городов-крепостей?! И ответить Едигею тогда было сложно. Ведь Орде приходилось в тот момент воевать с самой Литвой, рыцарями Тевтонского ордена и ханом Тохтамышем, которых Едигей, в конце концов, в 1399-м и разбил на реке Ворскле. Победа была не из легких, в итоге ему пришлось с очень ослабленным войском быстро уходить в свои края.

Но русская дружина, отягощенная богатой добычей, вернулась из Булгарии восвояси. Князь Юрий направил обозы обратно в свои уделы. С Ордой он не ссорился. Вот почему Едигей, воспринимая в 1407 году Волжскую Булгарию как неприятеля Золотой Орды, мог считать Звенигородско-Галичского князя, победившего тех же булгар, пусть и символически, но все-таки в некотором роде «союзником» в этой борьбе. Дружина Юрия настолько ослабила сопротивление этой страны, что Едигею вообще практически не пришлось воевать при появлении в здешних городах.

Кроме этого, когда Едигей совершил свой набег на Волжскую Булгарию, то не просто усмирил своего своенравного вассала, но и вновь обрел давнишнего соратника и союзника. А теперь вспомним, что в Звенигороде в это время (и уже в течение нескольких лет!) могло проживать довольно большое количество пленных из поволжских булгарских городов. О наличии таковых повествуют летописи. А для Едигея булгары теперь уже вовсе не были врагами. Покоренные им вновь, они продолжали быть частью Орды, как и ранее — союзниками. Зачем же с ними воевать и их разорять?!

Известно, что Едигей будто бы дал одно обещание, когда появился в городе Булгар. Оно было образно записано в тюркском эпосе XV века «Идиге» (так по-татарски произносится имя Едигея). В этом тексте, как мы помним, герой упоминает князя Юрия Звенигородского, нанесшего значительный урон булгарским землям во время похода по благословению старца Саввы Сторожевского. И якобы обещает убить его.

С бородою обросшим ртом,Князя, что ворвался в наш дом

И четырнадцать городовИстребил огнем и мечом,И лопатами загребалМножество золотых монет,

Я заставлю держать ответ:Злато вернуть заставлю я,И врага обезглавлю я.

На деле, как мы видим, все вышло наоборот. Получилось, что Едигей не стал выполнять свой замысел (если только желание «обезглавить врага» — это не позднейшая выдумка автора эпоса). Политика иногда из прежних врагов довольно быстро делает (пусть и на время) союзников.

Хотя своего заклятого врага хана Тохтамыша (заклятого же врага и для Руси) Едигей все-таки убил чуть ранее, в 1406 году. Так, руками ордынцев, русские добрались до того, кто жестоко отомстил им за победу на Куликовом поле. Один из сыновей Едигея (а у него было «70 сынов от 30 жен») обезглавил не Звенигородского князя, а хана — поджигателя Москвы, о чем также поведал эпос «Идиге»: