Южный Урал, №4

Таким образом, Л. Татьяничева избрала темой своей книги основную и главную тему современности. Однако общеизвестно, что мало выбрать тему, мало коснуться ее в той или иной степени. Подлинная творческая победа достигается только через полное и глубокое решение темы. Важность и ответственность данной темы, глубина замыслов автора обязывает к более глубокому, тщательному и строгому анализу книги Л. Татьяничевой, чем мы это до сих пор видели в опубликованных о книге «Родной Урал» рецензиях (Турбин В. «Литейщик и чеканщик». «Литературная газета»; Григорьев В. «Героика наших дней». «Сталинская смена»).

Л. Татьяничева говорит о преобразующей роли труда, показывает его вещественные результаты. Однако в книге очень мало стихотворений, показывающих сам труд непосредственно. Л. Татьяничева еще не сумела поэтически взволнованно и красочно описать творческий процесс созидания. Она все-таки очень редко и только мимоходом заглядывает в цех, гораздо охотнее встречаясь со своим героем либо до смены, либо после смены.

Многие ее призывы обратить взоры к умельцам, к мастерам труда остаются только поэтическими декларациями, которые еще надлежит осуществить и самой поэтессе. Л. Татьяничева редко отваживается последовать за своим героем к его станку, подойти к нему во время работы. А когда писательница решается на этот шаг, она не всегда достигает убедительных результатов. Вот, например, стихотворение «Гайка», в котором описывается стахановская смена героини. Но куда сразу исчезла вся серьезность и значительность тона, которым автор обычно говорит о своем труде? Почему так поблек и стал казенным и невыразительным его язык?

По гудку включила точно

Я послушный свой станок,Чтобы спешную расточкуЗавершить в короткий срок.

В другом стихотворении «Стрижи» автор, очевидно не найдя вдохновения в самом труде, заставляет молодого стахановца любоваться птичками, которые вьются над стеклянной крышей цеха, а потом опускаются на карниз. И герой не находит ничего лучшего, как хвалиться своим трудом перед стрижами:

Что, крылатые, верно, усталиДень-деньской с облаками играть? Полюбуйтесь, какие деталиМне доверено нынче строгать.

Татьяничева немало пишет о любви человека к труду, утверждает, что труд создал все блага и ценности на земле. Она часто перечисляет благодатные результаты труда. Но, во-первых, она показывает эти результаты только, главным образом, в пейзаже, во-вторых, всего этого еще совершенно недостаточно для отражения сущности социалистического творческого труда советского человека.

Человек находил удовлетворение в процессе труда и в очень давние времена. Вспомним хотя бы Левина и его крестьян в «Анне Карениной» Льва Толстого. Созидательное значение труда не отрицали и буржуазные идеологи. Буржуа, указывал Ф. Энгельс, не прочь фетишизировать труд, наделить его сверхъестественной силой. А. М. Горький писал об «удельном князе» нижегородском, купце Н. Бугрове, который говорил: «Я бы кресты да ордена за работу давал столярам, машинистам, трудовым черным людям. Успел в своем деле — честь тебе и слава! Соревнуй дальше, а что по ходу дела на голову наступишь — это ничего. Не в пустыне живем, не толкнув — не пройдешь!»

Смысл отношения советского человека к социалистическому труду заключен не в простом трудолюбии, сущность его состоит не только в созидательной силе. Сущность героического трудового подвига советского народа заключается в том, что он освещен солнцем великой идеи коммунизма. Советский человек — не просто труженик, а сознательный строитель коммунистического общества. Именно в этом он находит глубочайшее моральное удовлетворение своим трудом. Раскрепощенный социалистический труд не просто создает ценности, как таковые, а создает материальные предпосылки коммунистического общества и вместе с тем рождает новую культуру, новые человеческие отношения, изменяет и перевоспитывает самого человека.

Эти качества социалистического труда не нашли достаточно полного и яркого отражения в творчестве Л. Татьяничевой. Правда, в стихотворении «Наш народ» поэтесса пишет:

Мы любим труд.

Мы славим труд свободныйС полетом мысли, с творческим огнем.Мы в нашем героическом сегодняГрядущее отчизны создаем.

Можно найти еще два-три подобных места в других произведениях сборника, но все они носят характер чисто публицистических заявлений, эти мысли не стали центральной идеей книги, не нашли яркого образного воплощения.