Ив Сен-Лоран

25 ноября 1991 года Ив Сен-Лоран вернулся из Марракеша, чтобы отпраздновать день святой Екатерины — традиционный праздник парижской моды — со своими сотрудниками. «Конечно, мои дети, с вами мы всего достигнем: мои солнечные лучи, мои феи, мои трубадуры, мои королевы и короли, — говорил Сен-Лоран. — Я стал на тридцать лет моложе, и благодаря вам, я хочу создать самые красивые коллекции, драгоценные, чистые, как созвездия. Тех, кто обижает нас до слез, говоря, что Высокая мода кончилась, гоните их в подземные паркинги глупости и злобы, где мадам Мюноз ждет их с пулеметом. Вот и все, я все сказал. За исключением одного, что я благодарю вас, я никогда не забыл бы это сказать. Завтра, послезавтра и навсегда…» В этот день Ив Сен-Лоран также обратился к отсутствующему Пьеру Берже: «Я благодарю весь модный Дом и господина Берже…» Перечислив несколько имен, он закончил словами: «Спасибо всем красивым рамкам из золотого дерева, которые окружают меня…» Зал был полон веселья, он завершил: «Вот и все. Время для радости, шумного смеха и танцев. „Здесь радость, — как говорил Трене, — ласточки улетают на каникулы“. Хорошего Дня святой Екатерины!» Они аплодировали ему. Он ушел веселый, как ребенок, со следами поцелуев на щеках.

Январь 1992 года. В мастерских ткани сопротивлялись рукам, их гладили, чтобы «успокоить», а для придания «силуэта» еще гладилось маленькое трапециевидное платье из хлопка. Здесь ничего до конца не было завоевано раз и навсегда. Жизнь Высокой моды ускользала от прогнозов, расчетов о рентабельности и карьерных планах. Мадам Рене стала первой швеей после ухода на пенсию ее сестры Эстер. На посту второй швеи она ждала двадцать четыре года, пока смогла «набрать» себе клиенток. Работа? Это борьба с материей. В стиле мастерской Флу было видно влияние техники Диора. Например, платье-корсет из тафты без бретелек, с прутьями из перьев и стали, прятало под видом бабочки целую систему: «Чтобы декольте держало форму, было наполненным, добавляется вата. В противном случае оно сломается на груди», — объясняла Симона, одна из швей. «Его мода нисколечко не постарела. Это привилегия шедевров», — писал Пьер Берже в статье, открывавшей каталог, специально изданный для модного Дома Yves Saint Laurent

, где были также статьи Франсуазы Саган, Бернара-Анри Леви, Маргерит Дюрас. В альбоме были помещены фотографии всех вдохновителей кутюрье. Самая большая фотография Луи Жуве. «Тридцать лет требуют много сил, чтобы все время быть на месте. Я точно дебютант нервничаю, — признавался Ив Сен-Лоран, находясь в своем офисе на авеню Марсо, хотя тут же добавил: — Сегодня наше ремесло находится в состоянии упадка. Я не могу понять. У модного Дома „Шанель“ на одежде везде цепи и кожаные ремни. Эта бедная женщина наверняка перевернулась в могиле. Я вижу страшные, садомазохистские вещи…» Пьер Берже заявлял: «Мы совершили прекрасное путешествие».

Стоимость бренда, просуществовавшего тридцать лет и покорившего весь мир, в январе 1992 года смоставляла 15 млрд франков. Ив Сен-Лоран — одно из первых имен в мире индустрии роскоши. 82 % оборота приходилось на парфюмерию (2,5 млрд франков), 18 % — на Высокую моду (527 млн франков). Следует все же отметить, что очень важной частью оборота Высокой моды являлись лицензионные выплаты промышленных партнеров, которые производили и продавали продукцию бренда Yves Saint Laurent

по лицензии. Прибыль составляла 512 миллионов франков, или 16,7 % основного оборота. Три четверти продаж холдинга осуществлялись за границей, в нем работало 2993 человека: 2430 — в департаменте парфюмерии, 533 — в Высокой моде. Акционерный капитал был довольно высоким: Пьер Берже, Ив Сен-Лоран и их компания Berlys

владели 43 % капитала.

На тридцатилетний юбилей модного Дома всем ветеранам (портным, швеям, первым швеям, продавщицам) подарили одну модель Высокой моды. В этот юбилей журнал Vogue попросил всю команду «первого созыва», работавшую у Сен-Лорана с 1962 года, приехать для съемки юбилейной фотографии по адресу: улица Спонтини, 30-бис. Модный Дом теперь был полностью оснащен компьютерами, и милые молодые менеджеры в рубашках смотрели на всю эту сцену с некоторым удивлением. Их осталось шестнадцать человек, приехавших на микроавтобусе. «Надо же, эта лестница, я помню, была намного длиннее!» Все ждали Сен-Лорана. Он появился в темно-синем бушлате, как и в 1962 году. «Ах, как все было мило в этом маленьком домике, — ностальгически обратился к нему Пьер Берже. — Ты помнишь…» Наступило 29 января 1992 года: ничего ретроспективного, много воздушных платьев в горошек или с цветочками под запись «Песенки молодости» в исполнении Бурвиля[892]. Они летели и двигались. Смокинг, которому уже было тридцать лет, значился под номером 67 804. В этой коллекции из 91 модели только одна старая, и это был его «любимый костюм».