Иван Грозный. Начало пути. Очерки русской истории 30–40-х годов XVI века

Не вызывает никаких сомнений, что малолетний княжич никак не мог управлять государством и за него это должен был делать кто-то другой (или другие). При этом на плечи «регента» (или «регентского» совета. Кстати, стоит заметить, что такого понятия, тем более соответствующего политического института с прописанными в законе или в традиции правами и обязанностями, в России того времени не существовало даже в проекте) ложилась не только обязанность управлять страной до момента совершеннолетия царственного ребенка. Он еще должен был (и явно не в последнюю очередь) и подготовить наследника престола к выполнению своих обязанностей как минимум на оценку «удовлетворительно». И это была серьезнейшая проблема. Прежде мы уже отмечали, что плавный (относительно, особенно во втором случае) переход власти от отца к сыну в 1462 и 1505 гг. был обусловлен во многом тем, что наследники престола (Иван Васильевич и Василий Иванович) подошли к тому моменту, как верховная власть и великокняжеские инсигнии оказались в их руках, уже вполне зрелыми людьми. Больше того, они к тому времени получили изрядный (в особенности Иван Васильевич) опыт участия в государственных делах, а то и прямого управления страной. Иван III на протяжении многих лет, и в особенности в последние годы правления своего отца, фактически был его соправителем. Василий же не только был искушен в придворных интригах, но и побывал на новгородском столе – отец в 1499 г. сделал его великим князем Новгородским. Принимая же во внимание значительную степень автономии Новгорода от остальной Руси («Низа», как говорили сами новгородские мужи), стоит ли сомневаться в том, что и Василий Иванович успел к моменту принятия власти от Ивана III неплохо потренироваться в «деле государевом», да и «земском» тоже.

В нашем же случае малолетний Иван Васильевич такую возможность не получил (не потому Василий так торопился заключить второй брак, понимая, что после 40 лет у него остается все меньше и меньше времени подготовить своего наследника к восшествию на престол и гарантировать ему безболезненность этого перехода?). Конечно, можно сказать, что наследник мог бы получить необходимые знания из книг, но здесь есть два но. Первое связано с тем, что политическая теория на Руси не была разработана в той же мере, как, предположим, в Византии или в Западной Европе. Учение о царской власти, ее пределах и обязанностях царя перед его подданными, конечно же, существовало[210]

, хотя, быть может, и не в сконцентрированной форме, – тот же Иосиф Волоцкий, к примеру, в своих писаниях немало места и внимания уделил учению о царской власти и образе идеального православного монарха[211]. Однако все эти сочинения носили сугубо морализаторский характер и, наставляя государя на путь истинный, не давали самого главного – практических навыков управления, получить которые можно было, только если наследник постепенно вовлекался в административную рутину, учась на конкретных примерах и образцах, которые подавал ему отец.

И ведь это еще не все. Второе но заключалось в том, что не менее важным для будущего государя было получение конкретного знания о тайных пружинах власти, о том, как работает ее закулисье, что и как происходит в тайных коридорах власти. Этому невозможно было научиться, прилегая к книжному учению, – только практика, практика и еще раз практика, и кто мог преподать эту сложнейшую науку правления, как не отец? Кто, как не он, смог бы подготовить своего преемника к тому, чтобы тот смог занять место арбитра и верховного распорядителя при своем дворе, научить его играть на противоречиях и разногласиях могущественных придворных кланов и группировок и использовать их соперничество за власть и влияние в интересах укрепления своей власти и авторитета и обеспечить необходимые стартовые позиции и влияние для того, чтобы он смог занять это освободившееся место? И, само собой, кто мог бы помочь наследнику обзавестись своей «партией», своими «птенцами», опираясь на которых можно было бы попробовать не без надежды на успех проводить свою линию во внешней и внутренней политике?