Иван Васильевич Мушкетов (1850-1902)

В своем дневнике 2 августа И. В. Мушкетов пишет: «Приехали в Ташкент, чтобы немного отдохнуть. . . запастись провизией. В дороге Романовский держал себя весьма любезно со мной, но его генеральские замашки проявлялись на казаках, которые сегодня, между прочим, благодарили меня за то, что я постоянно за них заступался. Романовский ... в сущности, весьма добр. . . дает щедро казакам на водку, кормит их и лошадей очень хорошо и даже без расчету и вместе с тем. . . боится, чтобы у него как-нибудь не украли копейку, странное противоречие. . . Вообще же он честная и прямая натура. Когда мне приходилось сознаться в ошибках и признать правоту за ним, то он . . . бывает довольным целый день. . . Романовского я считаю. . . лучшим из наших профессоров».{14}

7 августа 1874 г. в Ташкенте Г. Д. Романовский представил К. В. Гилеву краткий отчет о проведенных исследованиях, в котором, в частности, указывалось: «Осмотренные . . . месторождения, по-видимому, не принадлежат к каменноугольной почве, но, вероятно, относятся к почве более новой — именно к юрской. . . Они не представляют самостоятельных и обширных каменноугольных образований, но являются спорадически (местно), располагаясь среди горных небольших котловин на каменноугольном известняке. . . Татариновская копь, отличающаяся хорошим углем, к сожалению, находится при самых невыгодных для разработки и перевозки орографических условиях: это, по-видимому, небольшое каменноугольное образование. . . В видах удобства доставки каменного угля к большой дороге, идущей между Чимкентом и Ташкентом, должно обратить особенное внимание на детальные разведки месторождения угля по р. Ленгеру. . . Для разрешения вопроса о возможности нахождения благонадежных пластов каменного угля поблизости к г. Чимкенту следовало бы заложить бурение на восток, примерно в версте от станции Бекляр-бек. . . Скважину следует довести непременно до горного известняка, что составит глубину примерно не более 40—50 сажен».{15}