Из дневников и рабочих тетрадей

А ведь Ю. В. в «Другой жизни» сказал, что семейная жизнь – организм, и, как всякий организм, может быть здорова и может быть больна, и, как всякий организм, достигает и времени расцвета и часа смерти.

Дневники Нины мне принес человек, когда-то работавший в редакции толстого журнала. В его журнал, как и во все другие, эти дневники принесли мать и отец покойной Нины с требованием опубликовать. Страницы стали достоянием многих, приближенных к жизни редакции, людей.

Можно представить, что пережил в те времена Ю. В. Недаром он любил повторять слова Бальзака о том, что главное для писателя – это выдержка. Но чернь не должна об этом догадываться.

Прошло много лет. Уже давно нет ни Нины Нелиной, ни ее мужа Юрия Трифонова, в котором она никак не хотела видеть писателя огромного таланта, которого стремилась подогнать под образчик преуспевающего «советского писателя». Он не поддавался. Это и вызывало гнев и раздражение. И еще... видела, как уходит любовь. От отчаяния, от непоправимости ухода делала все новые и новые ошибки. Она любила Ю. В., но своей измученной, искалеченной душой не могла понять, что нельзя заставлять человека быть ДРУГИМ.

Ю. В. никогда не говорил о Нине дурного слова. Однажды сказал ироническое: «Нина думала, что я буду получать премии каждый год». Нина присутствует почти во всех произведениях Трифонова. Это и Ляля в «Долгом прощании», и Рита в «Предварительных итогах», и в чем-то Ольга Васильевна в «Другой жизни». Ю. В. изживал свои тайные раны в творчестве. Мне кажется, что те, что были связаны с Ниной, – изжил. Последнее, очень трезвое «прости» и «прощай» он сказал ей в своей последней книге-исповеди «Опрокинутый дом». Разве не символично, что рассказ, посвященный когда-то Нине, «Воспоминание о Дженцано» превратился в другой под названием «Кошки или зайцы»? То же о Дженцано. И там есть слова: «Разумеется, мало радости узнать, что когда-то тебя изумлявшее и делавшее счастливым оказалось фальшивкой и ерундой». Сердце Нины разорвалось от отчаяния, в предчувствии этих слов.

Так зачем приводить отрывки из ее дневников? Но ведь это подлинное свидетельство его жизни. Свидетельство его выдержки.

Когда-то, незадолго до смерти, он сказал мне: «Почему мы с тобой такие несчастливые?!»

Ответ на этот вопрос есть: «Где капля счастья, там на страже иль преступленье, иль порок». А иногда и то и другое вместе. Нина была красивой, талантливой, неистовой, необузданной, а молодость ее пришлась на времена, когда преступление и порок ломали и калечили не одну ее судьбу, не одну ее неповторимость.

И еще. В этой, а не в какой иной ситуации истоки образа Никифорова во «Времени и месте». Никифоров был писателем, который НЕ ХОТЕЛ знать правду о жизни, им владел страх «узнать», который Ю. В. назвал синдромом Никифорова. Ю. В. тоже не всегда хотел знать правду, отсюда бегства в Туркмению и многолетнее молчание.

1966-й начался хорошо. Ю. В. отнес «Отблеск костра» в издательство «Советский писатель», кое-что добавив из того, что «не прошло» в «Знамени». Верочка Острогорская (редактор) сделала вид, что вставок не заметила.

В июле был чемпионат мира по футболу в Англии, и Ю. В. здорово повезло: журнал «Физкультура и спорт» направил его на чемпионат в качестве собственного корреспондента.

Вот некоторые отрывки из дневника Ю. В.

Президент ФИФА С. Роуз призвал футболистов играть корректно. «Дейли экспресс» взывает «Готовьте полицейских к чемпионату мира!»

5 июля