Из двух зол...

Самая сложная рана на левой руке вела себя, на удивление, прилично. Ну да, кровь и гной продолжали с нее выходить, а рука была словно парализована, но воспаление вокруг раны уже прошло, опухоль спала и температуры уже не было… Похоже — антибиотики помогли. Так, глядишь, и затянется. Тут-то кость точно цела. А мясо, оно ж нарастет. А пока — просто соорудим повязку на шею, чтоб руку в ней на груди таскать. (вот так, в согнутом положении она меньше болела, реально!) А вот царапина на спине не радовала. Вроде бы, самая ж пустяковая ранка? А вовремя не обработали и… загноилась. И теперь с ней в разы сложнее совладать.

Малинка как раз прочищала мне эту царапину на спине когда в палату заскочил взволнованный Рыжик.

— Шиша, там Эльба шпиона поймала!

— Какого такого «шпиона»? — приподнял я голову.

— Самого настоящего! Лазутчик. Прятался среди домов. Вынюхивал тут все. А Эльба его заметила. А он, как увидел, что его заметили, побежал сразу же. Но от Эльбы нашей разве ж убежишь? Она ж спортсменка. Догнала и скрутила. Сейчас сюда его притащит.

— Дай рубаху, — попросил я Иру, перетекая в «положение сидя». И, уже обращаясь к Антону, спросил: — А ружье у нее где? Чего ж не стреляла, если лазутчик?

— Вот! Я тоже самое ей говорил! Жахнуть и все! А она говорит: "Не надо. Нам вчера итак за Толстого влетело. И тут взгреют.."

— И она права. Сразу так и говорю. Убить-то недолго. Только кто тогда просветит нас кто это был? От какой группировки, что они хотят? Трупы они знаешь — «не очень разговорчивы». Да и патрона жалко. У нас их не сотни.

— Так подглядывал же…, если лазутчик?

— И что? Перед тем как что-то сделать подумать надо сначала!

— Да я ничего…

— Вот именно, что ничего! — проворчал я, уже остывая.

В этот момент двери распахнулись и в палату ввалилась целая куча народу. Эльба, тащившая незнакомого мальчишку, Даня и со своим обрезом и с Элиным ружьем, Аня, Настя, и даже мелкий Алька… В палате сразу стало тесно. А я опять вспомнил о том, что моя идея с больничкой, похоже, полностью провалилась. Не воспринимают ее как больницу. Только как жилой дом. Как мое новое прибежище. Нет, с этим определенно надо что-то делать. Идея с больницей-то правильная! Придется ломать ситуацию.

— Так, вы чего все сюда приперлись?

— Вот. Лазутчика поймали.

— Это я вижу. А на хрена вы его сюда

тащите? Он ранен? Ему требуется медицинская помощь?

— Э-э-э… Нет.

— Так какого «буя» вы его в палату медицинскую тащите? Да и сами чего тут толпитесь? Это больница, а не проходной двор! Так, Рыжик, стоять! Куда побежал? Ты на сегодня назначаешься дежурным по больнице. В помощь Малинке идешь. Чтоб все комнаты вымыл, с мылом! Белье постирал, печку протопил и всё что она скажет — сделать. Приказ ясен?

— Да.

— Выполнять! Иринка, он твой… Дальше. Аня, ты сегодня не хочешь Тане с маленькими помогать?

— Нет, я хочу…

— Тогда зачем ты здесь? Ты заболела?

— Нет, я с Даней…

— У Дани своя задача будет. А ты Тане помогаешь. Не хочешь — так и скажи. Вон Настя тогда помогать будет.

— Я хочу! — чуть не ревет уже девчонка. — Я сейчас туда побегу…

— Стоять… А почему Алька тут? Он что — не ребенок? И Еву вон с девочкой забирайте.

— Неть. Я с тобой…

— Не спорить!!! — рявкнул я на мелкую, хотя, по большому счету, сам виноват. Сам же разрешил ей тут находится, а теперь вон гайки закручиваешь. Все у тебя кто то виноват, кроме тебя самого.

— А-а-а-а…

— Аня, уведешь ее! — отдал я приказ, выходя из палаты. — Остальные — за мной.

Поднялся на второй этаж. В комнатку, которую оборудовали для проживания того, кто будет исполнять обязанности медработника. Ну, в данном случае — Малинки. А ничего так… Уютненько. И чего ей тут страшно было? В практически пустой, без мебели палате ей лучше спалось.

— Так, Даня, кто

сейчас за территорией наблюдает? А если его подельники сейчас в поселок входят?

— А куда? Я один на два поста?

— Никаких постов. Патруль по улицам. И по сторонам смотреть. Головой крутить на 360 градусов.

— Я понял. Я пошел?

— Ружье тут оставь. С обрезом иди.

— Ага, я пОнял.

— Иди уже… «японец».

Наконец я повернулся к последнему невольному участнику утреннего разбора полетов… Пленнику, все еще удерживаемого Эльбой. Ну что сказать? Мальчишка. По нынешним временам почти большой. Лет двенадцати. Данин ровесник примерно. Ну, может на год младше. Тогда с Рыжиком одногодок. Одет неплохо. Чистый. На голодного не похож. Видно что и питается хорошо и быт какой-никакой налажен. Испуган. Ну это понятно. Но, несмотря на страх, есть у него лице какая-то решимость… Видимо готовится к… к чему? Что он там себе навоображать-то успел? Что его сейчас пытать будут? Выпытывать об членах его банды? К мучительной смерти готов? Похоже что так. Так вот он явно приготовился умереть, но не сказать ничего. Мальчишка же. Максималист.

— Кто ты? — как можно мягче спросил я у него.