Из истории военной разведки

В военном архиве сохранился документ, которым 5 ноября в Вейсмаре генерал Узедом и подчиненные ему офицеры в числе 51 чел. обязывались не сражаться, пока не будут обменены на пленных французских офицеров. В том же архиве есть дневной приказ начальника штаба Великой Армии, помеченный "Берлин, 8 ноября", в котором объявляется благоволение императора генералу Савари, а также 1-му гусарскому и 7-му егерскому полкам.

Как видна из всего сказанного, обладая способностями образцового шпиона, Шульмейстер был в то же время смелым и храбрым воином.

8-го Савари вступил в Рошток; у него оставалось только 300 чел. , так как остальные конвоировали вейсмарских пленных в Шпандау. В Роштоке стояли 18 кораблей; 4 были уже взяты в Вейсмаре. Савари отдал шесть 1-му гусарскому и 7-му егерскому полкам, которые продали их, а шестнадцать уступил роштокскому муниципалитету под вексель в 120.000 франков, которые были даны, одна половина — нижним чинам, другая — генералу Савари; последний по всей вероятности уступил не малую долю своему агенту Карлу.

VI.

1807-й год.— Кенигсберг.

В 1807 году мы находим опять Шульмейстера при армии. Он присутствовал при Фридландском сражении и, находясь поблизости от императора, был ранен пулею в лоб; под старость он любил показывать шрам, оставшийся от этого поранения. После взятия Кенигсберга Савари был назначен губернатором крепости и Старой Пруссии; он взял к себе верного Шульмейстера.

Согласно официальному документу, господин Карл был назначен 9 июня полицейским префектом в Кенигсберге. Из местных документов видно, что фамилия этого господина Карла была Шульмейстер.

Император приказал Савари обратить особенное внимание на устранение разбоев, на тщательное содержание госпиталей и на посылку в армию продовольствия и боевых запасов. Переписка Савари с Вертье и с императором касается только этих местно-ад-министративных фактов.

Шульмейстер пробыл месяц в Кенигсберге; он исполнял свои обязанности с мягкостью, снискавшею ему расположение граждан. 24 июня два депутата от мещан представили губернатору письмо с просьбой принять их благодарность за водворенное в городе спокойствие; к письму, по обычаю, был приложен подарок в виде десяти тысяч луи. Получив это царское подношение, губернатор, разумеется, не забыл полицейского префекта.

Вообще Савари принимал близко к сердцу интересы Шульмейстера, что доказывает следующий факт, почерпнутый нами из национального архива и относящийся к периоду взятия Кенигсберга. В кампанию 1806 года, находясь под начальством Савари, Шульмейстер действовал сообща с неким Рюбзаамером, который удержал часть жалованья Шульмейстера; он выдал ему 5.641 франков вместо причитавшихся Шульмейстеру 10.415 франков. В защиту Шульмейстера Савари написал генеральному полицейскому комиссару в Страсбург Попу (Попп служил секретарем сената в Страсбурге при уголовной палате до 1789 года, затем публичным обвинителем в 1790 году, синдикальным прокурором в 1973 году и, наконец, генеральным комиссаром, в 1805 году; он умер в Страсбурге около 1850 года) письмо, в котором ясно сказывается его дружелюбие к своему агенту.

Господин Попп.

"Карл Шульмейстер возвращается в Страсбург, заручившись моим уважением и привязанностью. Он передаст вам о своем деле с г.Рюбзаамером. Я смотрю на это дело, как на свое личное, и желаю, чтобы этот негодяй был строго наказан и прежде всего возвратил то, что он украл у Шульмейстера столь недостойным образом".

"Буду очень обязан вам за соответствующие распоряжения и содействие Карлу".

Примите привет и пр. Савари.

Кенигсберг. 14 июля 1807 года.

Еще до приезда Шульмейстера в Страсбург, там получена была бумага от 29 июня от его покровителя, в которой сказывается живейшая симпатия генерала к его военному соглядатаю.

Господину Поппу.

"Г. Генрих Рюбзаамер из Страсбурга, служивший под моим начальством в секретном отделении в течение последней кампании, должен был разменять в Гамбурге фонды, ассигнованные для этого отделения; он предоставил мне часть фондов, но доля предназначенная мною Карлу, как награда за понесенные им опасности, вследствие чрезмерной доверчивости Карла осталась в руках Генриха Рюбзаамера".

"Негодяй осмелился письменно просить моего одобрения на захват фондов, попавших в его руки по доверию г.Карла, и, что еще нахальнее, прибавляет, что удерживает фонд в виде награды себе за службу в последнюю кампанию".