Из круга женского: Стихотворения, эссе

С высот незыблемых впервыеЯ созерцаю тяжкий дол.Неясной мглой туман оплелХребты и впадины глухие.И память скудная забыла,Какая правила там сила.Здесь вольный дух и перекатыГромов, стихающих вдали,Там — дней бессонные роиНесут усталость и утраты.И всякий подвиг, всякий мигДля сердца труден и велик.И держит крепко и суровоМеня приведшая рука:«Ты спустишься опять туда,Зажжешь свою лампаду снова».Но испытаньям нет конца —Вот путь и замысел творца.Трепещет бездна голубая:Долины, люди, цепи гор

Плетут таинственный узор.И дни, что были там, у края,Все дальше к вечности идут,Творя земной и Божий суд.Свершилось все. Огонь закатаНа кручах каменных горит,И муравьиный дол кипит.Сжимаю руку провожатой:«Я вижу все, но надо жить,Благослови меня забыть».12 июня 1920Судак

НОЧНОЕ

Лунная дорожкаСветит еле-еле.На моей постелиПосиди немножко.Стали без пощадыИ земля, и Небо.

Я не знаю, где быЗасветить лампады.Хочется молиться,Но слова забыла.Господи, помилуйВсех, кто здесь томится,Чьи безумны ночиОт бессонной болиИ в тоске неволиЧьи ослепли очи.Помнить эту мукуСердце так устало.Здесь, на одеялоПоложи мне руку.В этот миг не ранятНас ни Бог, ни люди.Расскажи, как будет,Когда нас не станет.Июнь 1920Судак

«Вокруг души твоей и день, и ночь скитаюсь…»

Вокруг души твоей и день, и ночь скитаюсь,Брожу, не смея подойти.Над бездной тихой, колыхаясь,Встают блудящие огни.Мой дух, не знавший бурь, не ведавший сомнений,Влачится жадно к твоему,Познавши вечного смиреньяНеискупимую вину.Принять твою тоску, твою изведать муку,Твой страшный сон изведать въявь…И Ангелу, что на плечо кладет мне руку,Шепчу безумное: Оставь!Июнь 1920Судак

«На моей могиле цветы не растут…»

На моей могиле цветы не растут,Под моим окном соловьи не поют.И курган в степи, где мой клад зарыт,

Грозовою тучею смыт.Оттого, что пока не найден путь,Умереть нельзя и нельзя уснуть.И что кто-то, враждуя со мной во сне,Улыбнуться не может мне.Август 1920Судак

«Одной рукой глаза мои накрыл…»

Одной рукой глаза мои накрыл,Другую мне на сердце положил,Дрожащее, как пойманная птица,И вдруг затихшее, готовое молиться,И ждущее Его завет.Но я не знала: здесь Он или нет,Лежала долго так, боясь пошевелиться.И тлела жизнь, как бледною лампадойЧуть озаренная страница.Вокруг была прохлада.Лето 1920

«По бледным пажитям, ища уединений…»