Из Парижа в Бразилию

— Даниэль Т. Вельс, 24, Невада-стрит, Сан-Франциско, — вслух прочитал Жак, изумившись не менее друга. — Да ведь это мистер Вельс, будущий тесть полковника Бутлера, отец кроткой мисс Леоноры, глазки которой ждут не дождутся зрелища моей смерти!.. Что же, очень приятно. Милости просим… Свидание будет прекурьезное.

Коридорный вышел. Через несколько минут в дверях показался худощавый, подвижный человек среднего роста, с седой бородой и такими же волосами и с чрезвычайно проницательным взглядом. Он вошел свободно, несколько шумно, с каким-то фамильярным добродушием.

— Если не ошибаюсь, господа, — сказал он, — я имею честь говорить с графом де Кленэ и господином Жаком Арно?

— Да, сударь, — холодно возразил Жюльен. — Что вам угодно?

— Что мне от вас угодно?.. Да право же, ничего особенного. Я просто хотел видеть вас, познакомиться с вами, пригласить вас к себе в дом… Я представлю вас своей дочери, мисс Леоноре, покажу вам город и окрестности, познакомлю с лучшими здешними прогулочными местами. Я знаю, что вы настоящие джентльмены. Мой будущий зять, полковник Сайрус Бутлер, телеграфировал мне о вас со всеми подробностями… о том, как вы с ним познакомились. Вас ждут здесь со вчерашнего дня. Известие о вашей будущей дуэли облетело весь город. Уже составились даже пари. Известно также, что вы лица важные, и вы сделались героями дня. Ну же, принимайте скорее мое приглашение, без церемоний, попросту, по-приятельски. Поедемте ко мне. Пообедаем вместе. Потом я вернусь к своим делам, а мисс Леонора будет вас занимать, станет вашим чичероне… Ах, если бы вы знали, как я занят, как я тороплюсь!

— Хорошо, я согласен, — сказал с легкой улыбкой Жюльен, взглядом посоветовавшись с Жаком.

— А я поброжу тем временем по городу, — заявил Перро, — попрошу у вас отпуска.

— Пожалуйста, пожалуйста, дорогой друг. Делайте все, что вам будет угодно, а главное — не экономьте. Вам предоставляется неограниченный кредит. В случае, если мы вам понадобимся, вы знаете, где нас найти.

Карета мистера Вельса, запряженная превосходными кровными рысаками, стрелой помчалась по улицам города.

*-

Здесь мы полагаем уместным приостановить течение нашего рассказа и познакомить читателя с дальнейшими событиями прямо по материалам путевых заметок Жака Арно, относящихся к пребыванию наших путешественников в доме американского крупного дельца.

Жак Арно писал свои заметки, находясь под свежим, еще не отстоявшимся впечатлением от происшедших событий. Вследствие этого они дышат неподдельным реализмом и самою искреннею правдой. Портреты в них — вернейшие фотографии.

Цитируем дневники дословно.

«1 июня.

Сегодня где-то около двух недель, как мы покинули округ Карибу и расстались с нашим милым товарищем Федором Ивановичем.

Сколько за это время случилось интересных событий! И сколько еще их готовится в близком будущем!

Теперь я больше, чем когда-либо, верю поговорке: „Чего на свете не бывает“. Действительно, на свете все возможно, и иногда действительность, самая реальная действительность, превосходит любой сказочный вымысел.

Начать с того, что я в данную минуту гость мистера Вельса, и гость уважаемый, за которым всячески ухаживают. Не странно ли это? Гость. И у кого же? У будущего тестя полковника Сайруса Бутлера, того самого Бутлера, которого я в вагоне угостил ударом кулака и наградил синяком на физиономии!

Почтенный джентльмен просто не знает, куда меня посадить, чем позабавить. Его дочь, мисс Леонора, относится ко мне с искренним дружелюбием. Нельзя подумать, что и тот, и другая горят нетерпением поскорее насладиться зрелищем моей кончины. Впрочем, они, быть может, считают долгом относиться ко мне так, как к человеку, приговоренному к смерти.

Жюльен предполагает иное. Он думает, что мистер Вельс, будучи себе на уме (здесь это называется sharp), просто-напросто желает сохранить со мной дружеские отношения на тот случай, если погибнуть на дуэли суждено Бутлеру, а не мне, что вообще вполне возможно.

Наследство покойного моего дяди сделало из меня в денежном отношении то, что называется хорошей партией. Поэтому мистер Вельс, вероятно, не прочь получить в зятья миллионера вместо дуэлянта-полковника. Опять-таки это не мои домыслы, а версия все того же Жюльена.

Только мистер Вельс жестоко ошибается, если в самом деле так думает. Я вовсе не затем ехал из Парижа в Сан-Франциско сухим путем, чтобы совершить подобную глупость.

Мне — жениться на американке! Боже Всемогущий! Этого только недоставало! И на какой еще американке-то: на мисс Леоноре, на этой кавалерист-девице, на любительнице всякого спорта!

Впрочем, не думайте о ней слишком дурно, читатель, — если только у меня будет читатель. Эта молодая особа вовсе не урод какой-нибудь, напротив. Честнее даже сказать — она положительно красавица.

Двадцати лет, высокая, стройная, прелестный, нежный цвет лица, чудные брови, правильные черты, жемчужные зубы, осанка богини — таковы ее внешние данные.

Физически она мне очень, очень нравится. Со стороны нравственной — она внушает мне ужас.