Из пережитого. Воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II. Том 1

Мнения у них довольно резко разделились – одни находили у Михаила Александровича явные признаки круглой язвы желудка, другие, видимо, не желая огорчать взволнованную императрицу-мать, высказывались более осторожно и считали невыносимую тупую боль лишь следствием давления на желудок каких-то других переместившихся внутренних органов. Спорили очень долго, и наконец сообща порешили назначить великому князю продолжительное молочное лечение, а когда боли после него прошли, потребовали поездку в Карлсбад, куда должен был быть вызван и знаменитый венский профессор Норден для окончательного диагноза.

Выехали мы в Карлсбад в июне 1907 года в большой компании. Кроме великого князя и меня, с нами отправлялись великая княгиня Ольга Александровна с ее мужем принцем Петром Александровичем Ольденбургским, также нуждавшимся в лечении, их заведующий двором С. Н. Ильин, бывшая няня великой княгини Mrs Franklin и доктор Вестфален.

При прощании императрица просила меня чаще писать ей о здоровье Михаила Александровича и в особенности сейчас же ее уведомить телеграммой, в каком состоянии его найдет Норден.

В Карлсбаде мы остановились в прекрасном отеле, заняв целый ряд комнат, и сразу же вызвали профессора Нордена.

Он приехал к нам на другой день и быстро определил застаревшую, но уже начавшую затягиваться круглую язву у входа в желудок, главной причиной которой, ввиду скромного и здорового образа жизни великого князя, являлось единственно лишь его нервное состояние за тот год.

Профессор Норден, еще молодой, очень видный мужчина, был внимателен, любезен, общителен, но в его разговоре чувствовалась непререкаемость суждений и некоторое превосходство по отношению к другим врачам-знаменитостям. Когда во время обеда зашел разговор о диете и о том, можно ли есть при болезни почек черное мясо, он с уверенностью возразил, что, конечно, можно, так как белое или черное тут играет маловажную роль. «Вон профессор Лебе из Берлина написал сколько книг, что черного мяса есть нельзя, а я написал двумя больше и что можно… вот и выбирайте», – улыбаясь, заключил он.

Консультация Нордена, длившаяся не более 20 минут, обошлась великому князю дорого, более 10 000 крон – стоимость проезда и потерянных им двух дней в Вене, – но зато нас сильно успокоила, о чем я сейчас же написал и телеграфировал императрице.

Норден нашел, что шести недель лечения карлсбадскими водами будет совершенно достаточно для полного излечения язвы, и рекомендовал по окончании этого срока поехать для «Nachkur», на берег моря в Италию, лучше всего в окрестности Неаполя, в Castelmore или Sorrento.

На общем нашем совете мы выбрали последнее, исключительно по его названию, звучавшему для нас, по рассказам Тургенева, более поэтически.

В ожидании этой поездки началась жизнь, столь знакомая тому, кто когда-нибудь лечился в Карлсбаде (современное название – Карловы Вары, Чехия. – О. Б.). Великий князь, Ольга Александровна и принц Петр Александрович вставали очень рано и спешили к источникам.

Я, как всегда, был ленив, и мой Лукзен приносил мне воду, когда я лежал еще в кровати.

Затем мы все отправлялись пить кофе в «Posthof», где слушали нескончаемую музыку Вагнера, гуляли по красивым гористым окрестностям, катались в экипажах, а по вечерам посещали театр.

В праздничные дни ходили в прекрасную русскую церковь, а после, как заведено, пили чай у батюшки отца Рыжкова.

Знакомых русских в те дни в Карлсбаде у нас было мало.

Встретили лишь случайно в магазине сильно утомленную и болезненную М. Г. Савину, да князя Орлова из Парижа, брата начальника военно-походной канцелярии, очень милого и сердечного человека.

Приезжал к нам и наш посол в Вене престарелый князь Урусов и А. П. Извольский, а в соседнем Мариенбаде (современное название – Марианске-Лазне, Чехия. – О. Б.) жил герцог Юрий Максимилианович Лейхтенбергский, бывший супруг великой княгини Анастасии Николаевны, впоследствии вышедшей замуж за великого князя Николая Николаевича. Он у нас был также несколько раз, как и мы у него.

Вскоре приехал в Мариенбад для обычного лечения и английский король Эдуард VII – «Uncle Berty» [дядя Берти (англ.). – О. Б.], как его называл Михаил Александрович, по его крещеному имени Alberti.

Мы все отправились к нему в соседний Мариенбад с визитом, были радушно встречены, и на другой день он приехал к нам и сам.

Мы вместе гуляли по Карлсбаду и затем все отправились пить кофе в «Posthof». Это было мое первое личное знакомство с английским королем. С тех пор мне приходилось с ним встречаться довольно часто.