Из Петербурга в Карелию

Я неспроста только что вспомнил рунопевца Вяйнямёйнена – если его пребывание на берегах Суванто весьма спорно, то многие реальные рунопевцы жили в этих местах. Финские исследователи фольклора (уже после того, как знаменитый Лённрот, о нем пойдет речь в следующих главах, собрал «Калевалу») не раз наведывались и в поселок Саккола (ныне Громово) на берегу Суванто, и в Рауту (Сосново), о котором я уже писал. Здесь были собраны сотни рун и сказок. В этих местах замечательный фольклорист Вольф Неовиус встретил знаменитую сказительницу Ларин Параске, по-русски Прасковью Никитичну Никитину (1833–1904). Она была ижоркой, но вышла замуж за карела и переехала в поселок Палкеала в окрестностях Рауту. Впоследствии Неовиус записал от нее 1152 руны, 1750 пословиц, 336 загадок и множество причитаний. Как рассказывают, при первой же встрече он два дня подряд без остановки записывал ее песни. Благодаря ему бедная крестьянка обрела известность, и в 1890-х годах ее приглашали в Гельсингфорс (Хельсинки) и другие города Финляндии с концертами. Такие живописцы, как Э. Ярнефельт, Э. Нордлунд, Б. Лагерстам, писали ее портреты, а ее плачи записывал сам Ян Сибелиус. Однако:

лучше в стороне родимойтопкие топтать болота,

чем в чужом краю постылом,по булыжным мостовымпроходить ущелья улиц…

Ларин Параске вернулась к себе в деревню, где последние годы своей жизни провела в болезни и нищете. В 1911 году Молодежное общество Южной Карелии на православном кладбище в поселке Палкеала (поселок ныне не существует, но кладбище осталось) установило памятник, на котором были выбиты слова:

небо рассыпает руныдарит их весенний ветергонят их морские бури

волны их ко мне приносят…

За годы лихолетья он пропал, и в начале девяностых на ее предполагаемой могиле был поставлен новый гранитный памятник, восстановленный по инициативе местной жительницы Л. Д. Лайдинен. А в центре Хельсинки, на проспекте Маннергейма, можно увидеть отлитую в бронзе фигуру великой сказительницы.

В четвертом томе серии «Карельский перешеек – земля неизведанная»[11] (тому, кто всерьез заинтересовался историей этого края, настоятельно рекомендую все книги этой серии) Дмитрий Шитов приводит еще несколько имен сказителей, живших на берегах Суванто и Вуоксы неподалеку от Кивиниеми. Самым известным из них был Матти Котти по прозвищу Домашний Епископ из деревни Котилла. По праздникам за кафедрой из кадки для теста, с обрывком чулка вместо пасторского воротничка он устраивал шуточные представления, на которые приходили жители со всей округи. Причем, как и Ларин Параске, он был блестящим импровизатором. Он пел на самые разные темы; большой популярностью, например, пользовалась «песня волчьей смерти» – история о том, как мужики увидели весной в озере Суванто трех плывущих волков и отправились за ними на лодках: дескать, убьем зверей и получим вознаграждение (волки и медведи в те времена были в избытке, и за их уничтожение полагалась награда). Но волками оказались вехи от зимней дороги.

Глава 8. Немного об истории поселка Кивиниеми и моста через протоку

Мы по-прежнему находимся возле протоки, соединяющей Вуоксу и Суванто. На южном берегу – поселок Варшко, на северном – Лосево. Раньше и по ту и по другую сторону был поселок Кивиниеми. Его история уходит в далекую древность – здесь жили и во времена неолита. Как я уже писал, Кивиниеми переводится с финского как Каменный мыс. В книгах Водской пятины 1567 года упоминаются несколько деревень на Каменке у озер Сванского и Вуоксы… Но, замечу еще раз, в те времена перемычка между озерами была шире, спокойнее и текла в противоположную сторону. И первый мост через протоку построили еще в Средние века. Он был возведен на тракте из Выборга в Корелу.

Ведь у Кивиниеми было очень выгодное расположение как с военной точки зрения, так и с торговой. Одно плохо – во время войн деревня страдала в первую очередь. Так, после взятия шведами Корелы в 1580 году состав деревни сменился: православные карелы ушли, а их место заняли лютеране финны. В 1616 году они построили здесь кирху. Поставили и шанцы на случай войны. В 1702-м, во время Русско-шведской войны, кирха была разрушена. Один из колоколов, утопленный местными жителями, обнаружили через сто с лишним лет, когда уровень воды в Суванто упал на несколько метров.

После этой войны поселок снова стал русским, и на южном берегу Кивиниемской протоки для контроля над судоходством и назло «надменным шведам» в 1741 году был построен форт – Кивиниемский шанец. Оставшиеся от этого укрепления валы сейчас находятся в лесу совсем рядом с новой железной дорогой.