Из смерти в жизнь… От Кабула до Цхинвала

На выводе отряд шёл в составе бригады. Первый привал был в Шинданте. Там прошли таможню, изъяли всё лишнее, чтобы не попало в Союз. Там же состоялся митинг и парад выводимых частей. Весь путь от Лашкаргаха до Кушки со мной на броне ехали корреспонденты из наших и зарубежных газет, а также писатель Александр Проханов. Незадолго до вывода он прибыл в Лашкаргах, жил в отряде и знакомился с нашей боевой деятельностью. В Герате мой бэтээр с писателями на борту обстреляли из толпы. Радикалы хотели спровоцировать ответный огонь, но командир бригады подполковник Александр Тимофеевич Гордеев проявил завидную выдержку – и провокация сорвалась.

Отряд в составе бригады совершил 1200-километровый марш от Лашкаргаха до Иолотани. Первое, что я увидел на нашей стороне, переехав мост, – сарайчик с огромными буквами «БУФЕТ». В Иолотани мы несколько дней приводили себя в порядок в ожидании погрузки на эшелон до Чучково. В Иолотани генерал А. Колесников из Ставки популярно разъяснил нам, что афганская война в данное время не пользуется уважением в Союзе. К этому мы были не готовы… Находясь в Афганистане, мы не могли предполагать, что готовится развал Союза. Эшелон шёл до Чучково неделю. В пути от эшелона чуть было не отстал мой зам – Саша Белик, но это отдельная история.

А в Чучково в конце концов всё сложилось очень интересно. Пригоняем мы эшелон к месту постоянной дислокации отряда в Чучково. Я стою и обсуждаю с командирами порядок разгрузки. И вдруг видим – далеко от нас по рельсам женщина бежит. Командир бригады подполковник Анатолий Неделько, который рядом со мной стоял, говорит: «Слушай, так это твоя жена, наверное, бежит». Я отвечаю: «Не может быть, я её не приглашал, она и не знает, куда мы должны прибыть для разгрузки». Мне ведь некогда. Я эшелон разгружаю. Какая тут жена? Оказалась действительно жена. Никто не знал, когда мы сюда придём. Как она узнала время и место? До сих пор это остаётся тайной. А ведь приехала она из Эстонии в Рязанскую область 31 августа, а 1 сентября сын без мамы и папы пошёл в первый эстонский класс. Это было удивительное событие. Я до сих пор ей очень благодарен за это.

Пограничник

Главная задача вертолётчиков погранвойск СССР – огневая поддержка и обеспечение действий своих боевых групп на территории Афганистана. Бои для пограничников как начались в конце 1979 года, так и продолжались до конца девяностых. О практически никому не известных эпизодах той тайной войны, которую в течение почти двадцати лет вели на границе Таджикистана и Афганистана с душманами сначала советские, а потом уже и российские пограничники, рассказывает Герой России подполковник ФСБ Юрий Иванович Ставицкий:

– Общее количество боевых вылетов у меня более семисот. Но были у нас и такие лётчики, которые имели по тысяча двести вылетов. Втягивается человек в этот ритм и уже сам не хочет уезжать. А я, в общем-то, завидовал лётчикам армейской авиации: на год прилетели, отбомбились, отстрелялись – и домой!.. А мне пришлось провести на границе с Афганистаном с 1981 года по 1989 год. Психологически помогало то, что базировались мы всё-таки на территории Советского Союза.

Для меня лично Афганистан начался весной 1981 года. Прилетел на границу Афганистана и Таджикистана я на своём вертолёте из Владивостока 30 апреля 1981 года. Там расположен пограничный аэродром Мары. Летели мы с посадками целый месяц. По бортовому журналу только чистого лёта – пятьдесят часов. Во время перелёта лётчиком-штурманом у меня был Михаил Капустин. За время перегона мы с ним очень сдружились. И когда 6 августа 1986 года он погиб в районе Тулукана (его борт сбили из ручного гранатомёта), я дал себе слово: если у нас родится сын, то назовём его Михаилом. Так и произошло – сын родился через месяц в сентябре 1986 года. И назвали мы его Михаилом.

Раньше на аэродроме Мары были и самолёты, но потом их перебазировали в Душанбе. Остались только вертолёты МИ-8 и МИ-24. До сих пор помню позывной самого аэродрома – «Патрон».

То, что погранвойска участвуют в боевых действиях, было секретом до 1982 года: нам запрещалось раскрывать свою принадлежность к погранвойскам.

После выполнения задачи на той стороне мы практически всегда возвращались на свой аэродром. Но, когда возили высокое командование и если они оставались в Афганистане работать, то мы тоже оставались с ними на сутки-двое. Когда случались отказы техники, тоже приходилось оставаться (в этих случаях мы пытались приткнуться поближе к своим).