Из тьмы

Кейт всегда заслуженно слыла скромной девушкой — даже в постели с Джеком, когда она полностью раскрепощалась, она вовсе не чувствовала, что переходит за рамки (хотя бы потому, что не делала ничего, за что утром ей было бы стыдно) и справедливо считала, что изменить её правильные установки не сможет ничто и никогда.

А что теперь? Теперь же она просто изнемогала от невесть откуда взявшегося впервые за более чем год сексуального желания. И ладно бы она хотела чего-то конкретного — вовсе нет. Она даже не была уверена, что ей нужен мужчина для утоления этого голода. Мысли вновь и вновь возвращались к ночной пришелице, которая, вне всяких сомнений, была первопричиной нынешнего "беспредела". Кейт явственно помнила, что ей очень понравились прикосновения той женщины и её поцелуй. Чертовски странно. Она никогда не проявляла характерного интереса к представительницам своего пола — впрочем, и сейчас тоже.

Ей нужна была именно Элизабет.

"Хм… а разве она называла своё имя?"

Девушка как бы невзначай провела рукой по ноге. К слову — сегодня она нарядилась немного неординарно, облачившись в более откровенную юбку, чулки и туфли на высоком каблуке. "Сверху" особых изменений проведено не было — обычный деловой костюм. Судя по удивлённым и определённо заинтересованным взглядам сотрудников, нужный эффект был достигнут "малой кровью".

Конечно, необходимо сделать отступление. Несмотря на своё состояние, Кейт вовсе не собиралась прыгать в постель с первым встречным. Если уж на то пошло, то она больше всего возбуждалась от… самой себя. Глядя утром в зеркало, она так распалилась, что пришлось краситься в ускоренном режиме. По дороге на работу у неё перехватывало дыхание каждый раз, когда ноги соприкасались друг с другом. Остаётся благодарить Бога, что на её "Джипе Чероки" автоматическая трансмиссия, иначе она могла бы и не доехать. А теперь она, сидя перед компьютером и печатая злободневную статью, то и дело бросала взгляд то на грудь, то (чаще) на ноги, нервно кусая нижнюю губу и чувствуя пустынную сухость во рту.

Чтобы хоть как-то обуздать разбушевавшееся тело, Кейт старалась думать о Джеке, о счастливых днях, прожитых с ним. Помогало не очень — чаще всего всплывали воспоминания о занятии с ним любовью.

Она даже решилась на крайнюю меру и возвращалась к ужасным моментам своей жизни (учитывая их количество, можно долгое время обходиться без повторов), вплоть до собственноручного убийства Джека. Бесполезно…

Нет, это не кощунство. Просто жуткие сцены из прошлого едва ли не впервые не могли пробиться к её сознанию. Была ли в этом заслуга Элизабет, Кейт не знала, но она была рада этому неожиданному освобождению.

Уже несколько минут она терзалась соблазнительной мыслью следующего содержания: прямо здесь, в своём кабинете, попытаться ослабить возбуждение путём частичного избавления от него подручными средствами. А что — в помещении больше никого нет, никто из сотрудников и даже главный редактор без стука не зайдут…

Кейт всё больше загоралась этой идеей, и даже приступила к подготовительным операциям, когда раздались шаги за дверью. Хотя кто-то из сотрудников проследовал дальше, она тотчас же очнулась, взглянув на монитор компьютера (она привыкла печатать, глядя на клавиатуру), и удивилась, прочитав следующее: