Из тьмы

Джон наблюдал за похоронами Эмили из своего чёрного "Форда Краун Виктория" 1995 года выпуска, стоявшего на противоположной стороне дороги, идущей мимо кладбища. Он не мог не находиться сегодня здесь, но точно так же не мог стоять сейчас там, рядом с постаревшими на десятки лет родственниками несчастной.

Потому что он убил её.

Аманда не считала его виновным, Джерри не считал его виновным, коллеги-полицейские не считали его виновным… даже родные девушки придерживались аналогичной позиции.

Но только не он — Джон Стивенс.

Он знал, что все они просто отказывались смотреть в лицо страшной правде. Наверное, родители Эмили заставили себя поверить, что смерть их дочери — ужасный несчастный случай. На первый взгляд, для стороннего наблюдатели всё именно так и выглядело. Вот только далеко не всегда первый взгляд истинный — и нынче как раз такая ситуация.

Гроб начали опускать в могилу. Его не открывали. Джон знал, что так и не удержавшегося за непознанную для него жизнь ребёнка было решено похоронить вместе с матерью. Официально из-за недостатка средств у небогатой семьи Стэттон, но Стивенс прекрасно понимал реальные причины.

Он открыл перчаточный ящик и извлёк из его потайного отделения гранату.

Однажды, во время досмотра подозрительного автомобиля, в секретном отделении на полу багажного отсека был найден своего рода небольшой арсенал. Поддавшись внезапному импульсу, Джон "позаимствовал" приглянувшееся ему оружие, причём даже Джерри об этом ничего не знал и не знает. Зачем понадобилась граната — это уже другой вопрос. Впрочем… Нет, Стивенс не собирался устраивать теракт или нечто подобное. Сначала надо добраться до какого-нибудь безлюдного места, а уж потом…

Траурно-чёрный катафалк "Кадиллак" и четыре обычных легковых автомобиля медленно двинулись к выезду с кладбища. Словно очнувшись, Джон взглянул на часы (купленные взамен разбитых после "попойки") — прошло не менее десяти минут с тех пор, как он отвлёкся на гранату. Кстати, он до сих пор её держал в руках. Быстро спрятав опасную вещицу обратно, Стивенс проследил взглядом за процессией, выруливающей на дорогу. Хотя стёкла его "Форда" не были тонированными, он сомневался, что убитым горем родителям и родственникам Эмили охота глазеть по сторонам, поэтому не боялся, что его увидят. Да и расстояние немаленькое.

Когда машины скрылись из виду, он открыл дверь и вышел наружу.

Начинался мокрый снег, ещё сильнее подчёркивающий непомерно грустный пейзаж кладбища — огромное поле, покрытое увядшей травой, с торчащими из-под земли памятниками. Вокруг не было ни души; растущие чуть в стороне деревья раскачивались на ветру всё сильнее; влага с неба быстро захватывала всё новые и новые участки сухой, ещё не знавшей в этом году снега, земли; небо хмурилось сильнее с каждой минутой; заметно холодало.

Джон вздрогнул всем телом, поплотнее застегнул молнию на куртке и двинулся по ближайшей дорожке к тому месту, где похоронили Эмили. Пока он шёл, взгляд невольно цеплялся за надписи на памятниках. Это кладбище было довольно старое, поэтому на нём сохранились более чем полувековые могилы.

"Сколько людей похоронено здесь, — размышлял Стивенс. — Все они прожили разные жизни, имели разный достаток, работу, дом, семью или вообще влачили одиночное существование. Но, как бы то ни было, все закончили свой путь здесь".

Джон почувствовал невероятную тоску, вновь и вновь читая бесконечные надписи, некоторые из которых почти стёрлись от времени.

Наконец, он подошёл к нужному месту. Он глядел на свежий памятник, на котором чёрным по белому было написано:

"Нашей любимой дочери

Эмили Стэттон

20.01.1984 — 19.11.2006

Мы будем помнить о тебе всегда"

Джон неотрывно глядел на эту надпись, врезавшуюся в его глаза подобно тому, как остаётся перед взором смутный отпечаток солнца, если посмотреть на него, а потом зажмуриться. Он почувствовал слёзы, но их было очень мало. Он внезапно понял, что не знает, зачем пришёл сюда.

Свежая могила…

Ещё несколько часов назад её не было, а теперь она здесь и останется на долгие годы, пока кладбище не погибнет. Да, оно может погибнуть, потому что оно живое. Оно тоже рождается, растёт и умирает. Разница лишь в том, что его жизнь зависит от смерти других.

Стивенс в который раз огляделся вокруг. Он чувствовал себя одиноким пришельцем на незнакомой планете, состоящей только из бесконечных рядов могил. Мысль о том, что всего-то в десятке миль отсюда бурлит современный развивающийся город казалась ему крайне абсурдной. Он просто не мог поверить в это.

— Эмили, — произнёс Джон.