Из тьмы

– Как прикажете, господин чиновник, – раздраженно ответил пристав. – От сего переулка, где вы имели честь осмотреть его мертвое тело, через три дома, в доходном доме Матвеева снимает угол. Не женат…

– Кто обнаружил тело?

– Монин, ты нашел? – крикнул пристав, обернувшись к городовым.

– Так точно, вашбродь, – ответил хриплый басок.

– Младший городовой Монин, делая обход, обнаружил сие бесполезное тело, – закончил пристав. – Чем еще могу служить вам?

Чиновник Макаров попробовал было подсунуть Лебедеву протокол, но был кратко и емко отправлен к служебным инструкциям. Тело должно быть доставлено в мертвецкую участка, произведено вскрытие, после чего будет установлена причина смерти. Все это было сообщено несчастному Макарову столь громко и решительно, что на пристава окончательно напала тоска. Теперь настал черед криминалиста. Лебедев спросил, когда на Петьку Комара была составлена антропометрическая карточка. Он хочет быстро найти ее в картотеке и ознакомиться с его художествами.

Лицо пристава приняло самое строгое выражение. С ужасом он понял, что сейчас последует.

– Зачем оформлять карточку? Только время зря терять, – как мог уверенно заявил он. – Мелкая уличная шпана, что с нее взять.

Лебедев уставился на Давыдова глазами кровожадного хищника.

– Ротмистр, это как понимать? – спросил он тихим голосом, от которого у пристава забегали мурашки по спине. – Вы имеете наглость, если не сказать – глупость, игнорировать инструкцию Департамента полиции: на каждого задержанного, подчеркиваю – каждого, составлять карточку и отправлять к нам в архив. Вам что, погоны носить надоело?..

Происходящее не вызывало интереса. Из пристава будут рвать перья и куски живого мяса, зрелище малоприятное. Ванзаров отошел в сторону, чтобы осмотреться. Вокруг, быть может, городовые успели не все уничтожить.

Тело Комара лежало ногами к Обводному каналу, головой в проулок. Упал он в неглубокий сугроб. Дома тут стояли в некотором отдалении от проезжей части, отгороженные хилыми деревцами и пучками голых кустов. Место было темное, ближайший фонарь торчал за поворотом. Ванзаров одолжил у городового керосиновую лампу, чтобы хоть немного посветить под ноги. Слабое пятно света выхватывало темные лужицы подтаявшего снега. Следы в такой каше если и были, то сейчас их обнаружить уже невозможно. Обойдя проулок, Ванзаров в этом с сожалением убедился. На всякий случай он посветил подальше за сугроб, на котором лежал Комар…

Под громом и молниями лебедевских обвинений пристав совершенно сник. Криминалист уже обещал, что лично проследит, чтобы Давыдову сняли голову за служебное небрежение. Но его запал иссякал. Ванзаров подошел, когда ротмистру описывали его ближайшее будущее на помойке.

– Обождите, Аполлон Григорьевич, – попросил Ванзаров. – У пристава будет еще шанс исправиться.

– Что-то нашли? – не без любопытства спросил Лебедев.

– Пристав, у меня для вас сюрприз. Боюсь, малоприятный. Зато сможете проявить себя во всей красе.

Давыдов вымученно улыбнулся, чтобы выразить благодарность господину из сыска.

– Ну-ка, где сюрприз? – опередил его Лебедев.

– Загляните за тот сугроб…

– Это который? – Пристав старался оттянуть хоть на миг то, что ему предстояло неизбежно увидеть.

– На котором труп Комара лежит, – пояснил Ванзаров. – Не забудьте керосиновую лампу.

– Так ведь там кругом всё осмотрели, как требует служебная инструкция…

– А вы не по инструкции, сами извольте заглянуть.

– Может, помочь, а, пристав? – Лебедев нетерпеливо поигрывал крепкими пальцами.

Проверять на себе правдивость истории о выброшенном в реку приставе Давыдову совершенно не хотелось. Крикнув городовому, он отправился узнавать, что же такое важное любезно раскопал и подсунул ему под нос господин из сыска…

• 5 •

Борис искренно считал, что для карьеры весьма полезно регулярно посещать ресторан «Данонъ». При этом старался, чтобы все в министерстве были осведомлены, когда именно на неделе он посещает престижное заведение. Сегодня у него был обычный ужин в «Данонъ». Чтобы полезные ужины не нанесли слишком большой урон скромному жалованью Бориса, он заказывал столик на одного и брал необходимый минимум блюд, чтобы официанты не подумали об экономии. Требовалось оставить еще и чаевые в соответствии рангу заведения.

Бережно, ложка за ложкой, он поглощал отменную стерляжью уху, когда рядом склонилась тень официанта и на самое ушко, впрочем, не смея обеспокоить клиента грубым дыханием, передали, что его ожидают. Борис, как истинный дипломат, не показал удивления и последовал за официантом. Он был уверен, что шуток здесь не позволят.

Выйдя на улицу, они миновали несколько соседних домов, затем свернули в открытую калитку подворотни, прошли через проходной двор и оказались в другом, на вид совершенно глухом. Борис немного растерялся, потеряв ориентир, где находится. Официант сообщил, что будет ждать его на улице, поклонился и исчез. Борис остался в неприятной темноте. В сюртуке было зябко.

– Борис Георгиевич, – позвал голос из темноты. – Идите сюда.

Повернувшись, Борис, к неописуемому изумлению, в смутных отсветах обнаружил…