Из восьми книг

Увидел как-то Петр, что Муромский князь Павел,

Его родимый брат, внезапно заскучал…

Причину Петр узнал – и Змея обезглавил,

Что к Павловой жене являлся по ночам,

По действию злых чар и в образе супруга…

Но Петр, избавив брата от недуга,

Сам занедужил: весь в крови, пролитой Змеем,

Он был – и язвами покрылся в тот же час…

Мы ж ничего того оспаривать не смеем

И повторяем все, как и дошло до нас.

Никак не может князь от язвы исцелиться,

Но наконец слуга ему приносит весть:

В селе рязанском есть Феврония-девица,

А у девицы той от язвы зелье есть.

Но благодарность Петр ей должен не иначе

Воздать за врачевство, как сам на ней женясь!..

Однако ж был весьма недолго озадачен

Условьем этим князь:

«Да ладно – отшучусь да откуплюсь подарком —

И обещает ей… И вот ему несут

С какой-то кислой жидкостью сосуд:

Он должен ею в бане жаркой

Весь натереться.

Лишь единый струп – Не натирать…

И под вечер Петру

Топили баню. А уж поутру —

Князь исцелился!..

Но не так он глуп,

Чтоб на Февронии незнаемой, незнатной

Жениться! Князь дары ей шлет…

И получает их обратно!

Выходит – исцелен бесплатно?

Ан нет! Вдруг струп единый тот,

Волшебным зельем не натертый,

Растет и ширится!.. И вот уж князь,

Пред тем насмешливый и гордый, —

Лежит весь в язвах, распростертый

У ног Февронии, винясь

В неверности минувшей – и клянясь

В грядущей верности…

А как они

Потом святыми оба стали,

И как друг в друга были влюблены,

И как молитвой их исцелены

Бывали многие – об этом вы читали!

Мы обо всем поведать не сумеем…

А умерли они в единый час.

Мы ж ничего здесь добавлять не смеем,

Лишь повторяем все, как и дошло до нас…

1984

<8> ДИОНИСИЙ

Мир заполняет золотистый свет.

Распятье – праздник: Иоанн, Мария,

В коричневом, зеленом – воспарили

Победно над землей:

В них страха нет.

И римский сотник

Рядом с Иоанном

Взлетает, просветлен,

В восторге странном…

Плывут багряно ангелы,

Чтоб резче

Златой земли светилась красота,

А посреди

Христос —

Уже воскресший! —

Сойти не хочет с дивного креста!..

1985

<9> САМОЗВАНЕЦ

Средь зимних ярмарок и звонниц,

Неведом дню и тьмой ведом,

Один окликнут: «Самозванец!»

И град камней – в стеклянный дом!

Иль он один решился наспех,

Полжизни смердом проплясав,

К венцу расцвесть в болотах Брянских

И вызреть в Виленских лесах?

Нет, пред лицом соленой Смерти,

Имен забвенных и путей —

Из вас любой на царство метил,

Днем крался, крылся в темноте!..

Прими покорно, Самозванец,

От прочих – честь, со всеми – часть,

В монаршей осени багрянец

Перед кончиной облачась:

У всех – затверженные роли,

И каждый сбросит облик свой. —

Играет ветер в чистом поле

Надежд пожухлою листвой!..

1984 <10> НЕ ЗНАЯ САМ

...

Пора, мой друг, пора, Покоя сердце просит…

Предполагаем жить – И глядь, как раз умрем…

(Год 1836-й…)