Из Забайкалья с приветом

– Погоди. Посиди еще, пожалуйста. Мне надо отлучиться. По вашему делу. Копия карты нужна, или нет? К местному фотографу я не пойду. Есть получше идея.

– Ну-ну. Ты прямо сейчас с картой выйти хочешь? Шмоляр вот-вот вернется.

– Нет, сейчас без карты пока. У тебя жетон посыльного есть?

– Жетон есть. Только сейчас ты никуда не пойдешь. Вернется Шмоляр, тебя хватится. Кто карту подписывать будет?.. Вечером сходишь. Я приду тебя подменить и жетон принесу. А пока дежурь… Хм! – Ермачев покрутил головой и вышел. То ли шустрый я, по его мнению, то ли наглый.

Шмоляр вскоре вернулся, неизвестно откуда. В том-то и разница между сержантом и подполковником: сержант обязан докладывать подполковнику, куда уходит и откуда возвращается, а подполковник сержанту – никогда. Придирчиво осмотрев карту, Шмоляр пробурчал:

– Ладно.

Следовало понимать, на четверку, по крайней мере, задание я выполнил.

– Теперь надо нанести надписи. – Шмоляр достал шпаргалку, что и как должно быть написано. – Вопросы есть? Приступай!

Осмотрел карандаш, линейку. «Давно не брал я шашек в руки!», – подумал. Шмоляр снова стоял за спиной какое-то время. Очень хотелось обернуться и сделать подполковнику козу. Но, это был бы слишком откровенный плагиат Льва Николаевича Толстого с его желанием ухватить за нос учителя, и я так же, как Лев Николаевич, сдержался… Видя, что карандаш в моей руке не дрожит, линейка не трясется, Шмоляр снова оставил меня без присмотра. Сказал только уходя:

– Аккуратно чтобы!

Ермак пришел после ужина. Выложил на стол жетон – два скрепленных между собой противогазных стеклышка. Внутри – бумага с синим оттиском круглой печати военной части. Он снял с вешалки телефон на ремне, подал мне:

– Надень на плечо. Типа, линию проверяешь… Ты, вообще, куда собрался?

– А Кяхту, – честно признался я.

– В Кя-яхту?! Ни хрена себе! В Кяхте тебе жетон и телефон не помогут. Они – только до офицерского городка отмазка.

– И то хорошо. А там постараюсь не попасться.

– Адрес кто дал?

– Я же не спрашиваю, для чего карта нужна.

– Хм! Дерзай. На всякий случай, слушай. Расскажу, как наша линия до городка тянется. Вдоль нее пойдешь…

Предъявив жетон, я благополучно, без вопросов дежурного по КПП, покинул часть и зашагал вдоль бетонного забора. А когда забор кончился, перешел через дорогу, поднялся на поросший соснами холм и двинул в сторону офицерского городка по натоптанной тропе.

К счастью, пока шел лесом, беса не видел. Стало быть, не так у меня пока еще все плохо, в отличие от автора известной непристойной частушки с его, мягко говоря, странными видениями…

Миновав ряды пятиэтажек офицерского городка, зорко всматривался вдаль, в надежде увидеть «трех богатырей» – военный патруль, коли таковой нарисуется, раньше, чем тот засечет меня. От редких прохожих, впрочем, не шарахался, чтобы не приняли за дезертира.

В темноте не сразу отыскал здание мастерской. Прошел сквозь закопченную столярку, гоня мысли о привидениях. Немного повозившись с замерзшим замком, открыл дверь слесарной мастерской. Включать ли свет, вопрос не стоял. Фонарика у меня, естественно, не было. Где та полка, на которой я бумагу видел, как понять? В темноте шарахаться? Пришлось врубать свет, хоть и был риск спалиться. Вдруг кто-то из офицеров припозднится с возвращением из Кяхты в свой военный городок? Будет мимо проходить.

Нашел ватман, отделил от стопы один лист, свернул в трубу. Походил по мастерской, осмотрелся. Половицы скрипели слишком громко, казалось, в тишине. И вдруг раздался стук в дверь! Как гром среди ясного неба! Так, наверное, людей кондрашка и хватает!

Сообразил, что стучат со стороны черного хода. Вряд ли это кто-то из начальства. Подошел к двери запасного выхода. Спрашивать: «Кто там?» – не стал, боясь услышать в ответ: «А ты сам кто такой?» Отодвинул задвижку, отворил дверь и увидел… девичье лицо! Молодая совсем девчонка, лет пятнадцати-шестнадцати, наверное. Неизвестно, кто из нас больше напугался.

– Здрасте. А где Павлик? – пролепетало юное создание.

– Я за него, – улыбнулся «созданию». – Младший сержант Смелков Олег, взвод управления начальника ПВО зенитно-ракетного дивизиона танковой бригады! – доложил по всей форме, чтобы сразу стало понятно: солдат ребенка не обидит. – Прошу! – отступил назад, сделав приглашающий жест рукой.

– Ага. – Она вошла.

– Как вас зовут, сударыня?

– Ира Малышева.

«Похожа, – подумал весело, рассматривая ее, – уж точно не Большакова». Девчоночка была небольшого роста, миловидная, но, как сказать? – обыкновенная. Не красавица и не дурнушка. Мне, впрочем, рисовать такие портреты всегда больше нравилось, нежели принцесс. Девушка репродуктивного возраста не может быть непривлекательной! К сожалению, большинству потенциальных «репродукторов» это становится понятно только после хорошей выпивки.

– Снимать куртку не приглашаю, – извинился перед девушкой. – Здесь не жарко. Отопление выключено после пожара.

– Да, да… Я шла мимо, смотрю свет появился, а то все не было… У тебя нет сигареты? – вдруг спросила она меня.

– Тебе повезло, – усмехнулся. – Хотел бросить, да не успел.