Из записок районного опера

К самой Надьке я пока что не пойду, ввиду полного отсутствия уличающих её вещдоков (информация сексота — никакое не доказательство, агентурное сообщение к делу не пришьёшь, и в суде на него не сошлёшься), а поищу покупателя того самого холодильника. Вроде бы базарная торговка Никитична, по словам агента, была свидетелем того, как Надька с покупателем о цене холодильника сговаривалась, и более того — знала этого покупателя по имени, и где именно он живёт. Вот и пойду я на базар искать эту самую Никитичну, точного адреса её я не знаю, но на рынке она ежедневно ошивалась… Чую, результат будет: на ручной тележке холодильник далеко не укатишь, работяга явно живёт где-то по соседству, — выйдем с помощью Никитичны на него, получим показания на Надьку, устроим им очную ставку — и хана воровке!.. И хмырю холодильник вернём, не в смысле — на дом привезём ему, мы ж не бюро бесплатных услуг, а просто за небольшую сумму шепну я ему адресок, где его имущество обретается, пускай сам побеспокоится о транспортировке — ежели, разумеется, сумеет как-то с новым владельцем холодильника полюбовно договориться…

13. НАШЕМУ НАРОДУ ПАЛЕЦ В РОТ НЕ КЛАДИ…

Сижу я однажды в своём кабинете, строчу отказной материал на вонючую заяву гражданки Брум — Стрельской о якобы похищенном у неё из квартиры неизвестными лицами стареньком магнитофоне «Маяк». Дескать, согласно собранным мною показаниям двух соседок пострадавшей, оный магнитофон вышеупомянутой гражданкой был продан и успешно пропит ещё в прошлом году, а что она с тех пор бухала непрерывно, и только теперь в случайно приключившийся миг относительного протрезвления спохватилась: «А где ж это «Маячок»?.. Да уж не умыкнули ли его неизвестные лица?!», так кто ж тому виной, окромя самой пострадавшей?.. Хорошо хоть — не доверчивый лопух ей попался, а я, бдительный с пронзающим действительность до горизонта взглядом, и с ещё не испитыми на оперской работе мозгами, — расшифровал её подлый умысел парализовать работу органов внутренних дел заведомо ложными и лишь отвлекающими нас от реальной работы заявлениями… Потому и сочиняю железную «отказуху»: «…ввиду всего вышеизложенного в возбуждении уголовного дела по данному заявлению о факте кражи считаю необходимым отказать…»

И тут зазвонил телефон на столе. Вообще-то трезвонит он постоянно: начальство торопится проскрипеть очередное из ценных указаний… Жена с тёщей спешат в миллионный раз вопросить, по-прежнему люблю ли я их, и не забыл ли выполнить какое-либо из их поручений… Иногда беспокоят сексоты с оперативными сообщениями об осуществлённых или готовящихся преступлениях, или с просьбой о срочной встрече… Знаю я их срочность… будут клянчить бесплатное ш и р л о, или же им понадобится отмазка от какого — либо наехавшего на них «чужого» мента…

На этот раз беспокоил меня осведомитель «Витязь — два». (Среди сексотов был ещё и «Витязь — один», но в прошлом году его з а к р ы л и хлопцы из городского управления по борьбе с незаконным оборотом нарковеществ — за мелкий опт). И извещал агентик о том, что ровно через час давно интересующий меня домушник — наркоша Кеша — Брудершафт пойдёт бомбить хату некоего Владиевского, уехавшего вчера с женой на неделю в Крым. И — адресок диктует. Сексот был из относительно надёжных, туфту гнал редко, я записал его сообщение, поблагодарил за усердие, пообещал поощрить парочкой суточных доз, а сам надумал взять пару наших на подмогу, съездить на адрес и ждать там Кешу в засаде. Но — текучка!..

Сперва требовалось докончить оформление двух важных бумаг, потом отвлёкли дурацким звонком из прокуратуры минут на двадцать, и когда я уже вышел в коридор и начал искать кого-нибудь для засады — навстречу попался начальник РОВД, с ходу загундосив насчёт моих очередных недоработок в деле с двойной мокрухой в Староконюшенном проезде, — не скажешь же подполковнику: «Отцепись, козёл плешивый, не до тебя — на операцию надо ехать!» Нет, слушал его, вдумчиво улыбаясь и поминутно кивая головой, обещал всё учесть и принять во внимание…