Избранница Павла

— Тут все просто, товарищ Гольдштейн. Сцены мирной жизни цветом, сцены войны монохромные. Война это не парад. Она грубая и жестокая. И еще черно-белое постановочное кино о войне, можно будет монтировать с эпизодами воздушных боев, снятых как камерой, так и тем же кинопулеметом. В общем, товарищи, задача стоит непростая. Делать ее будет трудно, но все сцены боев воздухе мы берем на себя. Снять их не проблема, были бы самолеты, пилоты и операторы с аппаратурой. Я понимаю, что нам вообще все могут запретить. Углядят там в начальных кадрах пропаганду царской армии и все, пиши пропало. Но если делать фильм о связи времен, то делать его надо по-настоящему. И очень советую, в эпизоде про Гражданскую покажите, как молодые летчики с комиссаром Сталиным под Царицыным беседуют..

— Ну ты и Жук, Колун. Эх и жук!

* * *

"Японский" истребитель, который изображал ИП-1 с зафиксированным шасси, выкрашенный в цвета японских ВВС, раз за разом выскальзывал из прицела. Старший лейтенант госбезопасности никак не мог поймать своего противника и раз за разом терпел поражение. После нескольких учебных боев он разозлился и, наконец, используя вертикальный маневр поймал и сбил условного врага. На земле за экзаменационными боями внимательно наблюдали кураторы этого секретного проекта. Впрочем, сразу после приземления, старший лейтенант госбезопасности стремительно превратился в капитана ВВС. Однако расстройства по поводу такого понижения в звании он явно не испытывал. Его недавнее фиаско в воздушном бою очевидно никак не было связано со сменой формы одежды. Тем более, что его более удачливый противник, старший лейтенант Колун, также расстался с одним кубиком в петлицах, хотя и сохранил их фамильный цвет. Экзамены были сданы, но скорые каникулы недавним обучающимся не грозили. Началась суета подготовки к отъезду. Личный состав был экипирован. Последние из прибывших с завода самолеты были облетаны и выкрашены в пустынный камуфляж. Теперь эскадрилья стала похожа на обычное подразделение ВВС. Даже рота охраны была переодета в обычную форму Красной Армии.

За несколько ночей перед отъездом, Павла, как всегда после бешеного летного дня, спала без задних ног. Но чье-то легкое неуверенное прикосновение к лицу быстро разбудило ее.

"Вот бл.ь! Сколько времени-то? Ага. Сначала свет включить надо. Как они все меня достали!".

— А! Ильич? Кто это? Кто здесь?

В комнате явно кто-то был. Тихое дыхание слышалось в темноте слева от двери. Выключатель был как раз в той стороне. Оружия у Павлы в комнате не было. Еще пока сонное эго вздрогнуло от осознания нетипичной ситуации и стало быстро просыпаться. Она резко вскочила с кровати и перекатом ушла в противоположный угол сходу приняв оборонительную стойку, и напружинив ноги для следующего прыжка.

"Это что еще за хрень?! Может закричать? Неужели японцы ниндзю прислали мне карачун делать? Но как они узнали? А может это немцы за Охайна? Чего стоим, уже минуты две как грохнуть могли. Да что за херня? Не было печали и днем нет покоя, еще и ночью всякие ниндзи шляются. Но не Петровский это точно. Тот хоть и неуловимый, но до такого дибилизма еще не дошел. Ладно, хватит ждать, начнем знакомится".

— Быстро отвечай мне! Кто такой и чего надо?!

— …

— Считаю до трех и криком разбужу охрану.

— Не надо охрану, это я, Валя.

"Уборщица, мать ее в детсад! Небось последняя проверка меня перед дорогой. Ну, чекисты! А вот хрен вам, товарищи контрразведчики. Не бывать тому позору!".

— Значит так, товарищ уборщица. Вы сейчас очень тихо уходите, и сделайте так, чтоб я никогда больше об этом не вспоминал.

— Но Павел Владимирович! Я же вас…

— Тихо! Охотно верю. Особенно если учесть, что вам было обещано в обоих случаях и если удастся ваше задание и если оно провалится. Значит так, слушайте меня и не перебивайте. Сейчас уходите, и скажете своему начальству, мол у старлея после дневных полетов и сил уже больше не осталось. И вообще он себе слово дал, пока с войны не вернется никаких баб не тискать. Вам ясно?

— Вы думаете, я…

— До конца дослушайте! Подставлять я вас не хочу. Задание у вас было, сказок тут рассказывать не надо. А задание командования надо выполнять. Понимаю, жизнь ваша такая, как сейчас далеко не сахар, даже после той лагерной тужурки. Но в данном случае вашей вины не будет. И еще добавьте им, что мол обещал он, как из Монголии вернется, обязательно проведает, а пока просил не беспокоить.

— А вы правда приедете?

— Врать не хочу, не знаю. Тут уж, как карта ляжет. Так ведь у вас обычно говорят?

— Откуда вы…

— Не откуда. Ладно, идите, Валя. Ловите настоящих шпионов. В этом я желаю вам удачи.

"Еще одной мечтательницы на мою голову не хватало. И как теперь заснуть, что б на завтрашних "полетушках" мордой в землю не очнуться? Мдя-я. Скорее бы уже уехать! Не ну вот ведь гадство какое!".

* * *