Избранное

Тяжелое небо набрякло, намокло.Тяжелые дали дождем занавешены.Гроза заливает июльские стекла,А в стеклах — внезапно — видение женщины.Играют вокруг сопредельные громы,И дева качается. Дева иль дерево?И переплетаются руки и кроны,И лиственное не отделимо от девьего.Как в изображенье какого-то мифа,Порывистое изгибание стана,И драка, и переполох, и шумихаС угоном невест, с похищением стада.Она возникает внезапно и резко

В неоновых вспышках грозы оголтелой,Неведомо как уцелевшая фрескаНочного борения дерева с девой.С минуту во тьме утопают два тела,И снова, как в запечатленной искусствомКартине, является вечная тема —Боренья и ребер, ломаемых с хрустом.

Красная осень

Внезапно в зелень вкрался красный лист,Как будто сердце леса обнажилось,Готовое на муку и на риск.Внезапно в чаще вспыхнул красный куст,Как будто бы на нем расположилось

Две тысячи полураскрытых уст.Внезапно красным стал окрестный лесИ облако впитало красный отсвет.Светился праздник листьев и небесВ своем спокойном благородстве.И это был такой большой закат,Какого видеть мне не доводилось.Как будто вся земля переродилась —И я по ней шагаю наугад.

Таланты

Их не ждут. Они приходят сами.И рассаживаются без спроса.Негодующими голосами

Задают неловкие вопросы.И уходят в ночь, туман и сыростьСтранные девчонки и мальчишки,Кутаясь в дешевые пальтишки,Маменьками шитые навырост.В доме вдруг становится пустынно,И в уютном кресле неудобно.И чего-то вдруг смертельно стыдно,Угрызенью совести подобно.И язвительная умудренностьВдруг становится бедна и бренна.И завидны юность и влюбленность,И былая святость неизменна.

Как пловец, расталкиваю ставниИ кидаюсь в ночь за ними следом,Потому что знаю цену давнимНашим пораженьям и победам…Приходите, юные таланты!Говорите нам светло и ясно!Что вам — славы пестрые заплаты!Что вам — низких истин постоянство!Сберегите нас от серой прозы,От всего, что сбило и затерло.И пускай бесстрашно льются слезыУмиленья, зависти, восторга!

Болдинская осень