Избранное

1.

Я выбираю заново ту судьбу:Закат империи, столица её, весна.Тверской бульвар с проталинами в снегу,Читалка Литинститута, где я однаПеревожу поэтические сурыО предстоянии человека перед Творцом…Март потихоньку подтапливает дворы,И над разомкнутым бульварным кольцомМолчаливые птицы закладывают вираж,Соединяя собою разъятый круг.Бумагу жёстко царапает карандаш,Выписывая ряды угловатых букв,И воздух гудит отпущенною струной,Тугой тетивой, пославшей стрелу в полёт…Ты входишь тихо. Садишься рядом со мной.Ты говоришь: не плачь, ничего, пройдёт.Конечно, прошло. И мы пятнадцать лет уже врозь,По разные, кажется, стороны той струны –Ещё тогда моё сердце оборвалосьЛюбовью, тоской и смертельным чувством вины.

Но почему они возвратились ко мне сейчас,В две тысячи одиннадцатом, зимой?Так почтальон приходит и, не стучась,В дверную щель подсовывает письмо,Белым ослепительным уголкомСрезающее неосторожный взгляд…Дверь отворяю – пусто. Под потолкомЛампочки вывернутые горят.Урал. Челябинск. Общага под Новый год.Кругом бутылки из-под пива, и в них бычки.Страна умирать не хочет. Она живётВ бессрочной коме. Открой теперь и прочти,Что было написано в тысяча девятьсотВосемьдесят четвёртом, с каких высотЛетела в стаю пущенная стрелаИ круг её вечерний разорвала…

2.

Всё на продажу или навыворот.Фьючерсы, курсы валют, тоска.Жизнь в супермаркете молча выберетСмерть. Почему-то ещё пока

Чудится воздух – весенний, солнечный,Птичий – опора для хрупких крыл,Детская радость до самой полночи…Утром проснёшься – и всё забыл.

3.

Ужас возвращения в средневековье.Будни пахнут пивом, пылью и кровью.Бесчисленные гадания и камланья,Сожженья заживо, побиванья камнями…Мир рационален ровно настолько,Чтобы снова затеять вавилонскую стройку,Добраться, спросить у Бога: Ты ещё там?Пора платить по счетам!

4.

Разве я знала, что нашей любви мне хватитна долгую-долгую жизнь потом?Одной растить и учить детей, ремонтировать ветхий дом,Смотреть по ТV репортажи с пляжей Египта,из пламени Ливии,с японских АЭС?Моя любовь навсегда останется здесь,

На этой горькой земле,вымирающей каждый день,чтобы просто жить.В потоках липкой,политой синтетическим шоколадом лжи.В рекламных слоганах,мерзких наклейках с чужими буквами,ливнях, снах…Моя любовь принимает всё, даже детский нелепый страх,Что однажды и эта жизнь рассыплется в прах.

5.

Вечером после ливня стрижи встают на крыло.Небо к сырому закату краешком прилегло,Тёмным неровным краешком, неряшливой бахромой…Тучи идут домой.Так проходят грозы – дай Бог, чтоб наша прошла…Капельку дождевую стрижонок смахнул с крыла,Рванулся куда-то в сторону – не бойся, малыш, держись!Иногда непогода длится целую жизнь.Это ведь как получится, что выпадет на роду…Только останься в небе, у Господа на виду.

От января до июля – видишь, крылом подать.Кто были вечерние птицы – надо ли нам гадать?Новые народились, и город уже другой.От ливня до снегопада – только взмахнуть рукой.Поэтому неподвижно у распахнутого окнаСтою одна.

6.

Несбывшегося больше. И оно,По счастью, никому не суждено.Оно в прохладном воздухе разлито,Засыпано опавшею листвой,Оно приходит молча, как молитва,И тайно обретает голос твой.И кажется, оно дано тебе лишь:Взлетай, как тот неловкий юный стриж!Ты говоришь – и сам себе не веришь,Ты веришь лишь тому, что говоришь.Никто не обещал тебе покоя,Но вот они – воздушные пути!А сбудется – лети! – совсем другое.Совсем другое сбудется. Лети.