Избранное

Дом Нарциссы был последним на их пути. Один за другим они объехали дома всех остальных незамужних девиц и сидели в автомобиле, пока негры, стоя на газоне, играли на своих инструментах. В затемненных окнах показывались головы, иногда зажигался свет, как-то раз их пригласили зайти, но Хаб и Митч скромно отказались; из одного дома им вынесли закуску, а в другом их крепко обругал молодой человек, сидевший с девушкой на темной веранде. По дороге они потеряли крышку фильтра, и теперь, продвигаясь от дома к дому, все по-братски выпивали вкруговую прямо из горлышка. Наконец они подъехали к дому Бенбоу и, стоя под кедрами, сыграли свою песенку. В одном окне еще горел свет, но никто не показывался.

Луна уже опустилась низко над горизонтом. Теперь она отбрасывала на все предметы холодный серебристый отблеск, тусклый и немного вялый, и, когда они, не зажигая фар, катились по улице, застывшей в безжизненном узоре серебра и черни, словно улица где-то на самой луне, мир казался необитаемым и пустынным. Они проезжали по очерченным четким пунктиром перемежающимся теням, минуя растворяющиеся в тумане тихие перекрестки или одинокий автомобиль, стоящий где-нибудь на обочине перед домом. Все кругом застыло в неподвижности, и только в одном месте собака пробежала через улицу, пересекла газон и скрылась.

Впереди распахнулась просторная площадь, в центре которой стояло окруженное вязами здание суда. В полынно-сером тумане их листвы огромные шары фонарей больше чем когда-либо напоминали гигантские бледные виноградины.

Под сводчатыми входами в банки горело по лампочке, и еще одна лампа светилась в холле гостиницы, перед которой выстроилось в ряд несколько автомобилей. Других огней не было.

Когда они объезжали здание суда, от дверей гостиницы отделилась какая-то тень, кто-то подошел к краю тротуара, между полами расстегнутого пиджака забелела рубашка, и, как только автомобиль стал медленно сворачивать в одну из улиц, человек их окликнул. Баярд затормозил, и человек, приминая белесую пыль, подошел и взялся рукою за дверцу автомобиля.

— Хелло, Бак, — приветствовал его Митч. — Поздно ты нынче не спишь.

У человека была спокойная, добродушная лошадиная физиономия. На расстегнутом жилете поблескивала металлическая звезда. Пиджак слегка топорщился на бедре.

— Вы, ребята, что тут делаете? На танцы ездили? — спросил он.

— Мы серенады пели, — отвечал Баярд. — Выпить не хочешь, Бак?

— Нет, благодарю покорно, — отозвался Бак, все еще держась рукою за дверцу, добродушный и важный. — А вам не кажется, что уже поздновато?

— Пожалуй, — согласился Митч. Шериф поставил ногу на подножку. На глаза его падала тень от шляпы. — Мы уже домой едем.

Бак молча призадумался, и Баярд подтвердил:

— Да-да, мы уже направляемся к дому.

Шериф слегка повернул голову и обратился к неграм:

— А вам, ребята, наверняка уже спать пора.

— Так точно, сэр, — отвечали негры. Они вышли из автомобиля и вытащили контрабас. Баярд дал Рено банкноту, они поблагодарили, пожелали доброй ночи, взяли контрабас и тихонько пошли в боковую улицу. Шериф снова обернулся.

— Это твоя машина стоит перед кафе Роджерса, Митч? — спросил он.

— Наверно. Во всяком случае, я ее там оставил.

— Ну вот, ты отвези Хаба домой, если он не собирается ночевать в городе. А Баярд поедет со мной.

— Какого черта, Бак? — возмутился Митч.

— За что? — поинтересовался Баярд.

— Его родные беспокоятся, — отвечал шериф. — С тех пор как этот жеребец его сбросил, они его и в глаза не видали. Где твоя повязка, Баярд?

— Снял, — буркнул Баярд. — Послушай, Бак, мы с Хабом высадим Митча, а потом поедем прямо домой.

— Ты уже с четырех часов домой едешь, — невозмутимо отвечал шериф, — но все никак не доберешься. Ты уж лучше поезжай сейчас со мной, как твоя тетушка велела.

— Разве тетя Дженни велела тебе посадить меня под арест?

— Они о тебе беспокоятся, сынок. Мисс Дженни сейчас мне звонила и просила до утра за тобой присмотреть. Вот я и думаю, что мы с тобой сейчас поедем. Тебе сегодня надо было сразу домой ехать.

— Помилосердствуй, Бак, — вступился Митч.

— По мне, пусть лучше злится Баярд, а не мисс Дженни, — терпеливо отвечал тот. — Вы, ребята, идите себе с богом, а Баярд пусть уж лучше со мной едет.

Митч и Хаб вылезли из машины, Хаб захватил свой кувшин, и они, пожелав спокойной ночи, пошли к кафе, где стояла машина Митча. Шериф сел рядом с Баярдом. До тюрьмы было недалеко. Вскоре над тюремной стеною показалось ее здание, угловатое и неумолимое, с узкими ощеренными окнами верхнего этажа, грубыми, как рубцы от ударов шпаги. Автомобиль свернул в переулок, шериф вылез, открыл ворота, и Баярд въехал на утоптанный неметеный двор и остановился, а шериф подошел к маленькому гаражу, в котором стоял форд. Он выгнал его задом из гаража и знаком велел Баярду заезжать. Гаражик был построен специально для форда, и автомобиль Баярда почти на треть торчал из дверей.

— Лучше, чем ничего, — заметил шериф. — Пойдем.