Избранное. Потрясение оснований

Мы приняли решение в пользу разума

против отживших традиций и почтенных суеверий. Это было великое и мужественное решение, и оно придало человеку новое достоинство. Но, принимая это решение, мы исключили душу – основу и силу жизни. Мы отсекли наш ум от нашей души; мы подавили душу внутри нас, дурно обошлись с ней в других людях и в природе. И теперь, когда мы стары, силы души, неся с собой разрушение, вторгаются в наш ум, причиняя нам умственные расстройства и душевные недуги, вызывая распад душ миллионов людей, особенно здесь, в Америке, но также и во всем мире.

С самого начала нашей эпохи мы приняли решение в пользу нации

как выражения нашего особого способа жизни и нашего уникального вклада в историю. Это было великое и творческое решение, и в течение столетий оно проявляло свою действенность. Но приняв это решение, мы исключили человечество и все символы, выражающие единство всех людей. Былое единство было разрушено, и не нашлось ни одной международной группы, которая могла бы восстановить его. Теперь, когда наша эпоха вступила в период старости, наиболее могущественные нации сами притязают на то, чтобы представлять собою человечество, и пытаются навязать свой образ жизни всем людям, порождая разрушительные войны, которые могут примирить и объединить всё человечество в могильном покое.

Наша эпоха сделала выбор в пользу секулярного

мира. Это было великое и долгожданное решение. Оно сбросило Церковь с ее трона, Церковь, ставшую подавляющей и поддерживающей предрассудки силой. Это решение освятило нашу обыденную жизнь и наш труд. И тем не менее оно исключило то глубокое, за что ратует религия: ощущение неисчерпаемой тайны жизни, постижение предельного смысла существования и неодолимую силу безусловного поклонения – то, что не может быть исключено. Если же мы пытаемся изгнать их в их божественных образах, они возникают вновь, но уже в образах демонических. Ныне, в эпоху старости нашего секулярного мира, мы увидели самые ужасающие проявления этих демонических образов; мы заглянули в тайну зла глубже, чем большинство поколений, живших до нас; мы увидели безоговорочное поклонение миллионов людей сатанинскому образу; мы ощущаем смертельную болезнь нашей эпохи.

Такова ситуация нашего мира. Каждый из нас должен сознавать, что участвует в этой ситуации, и что силы его собственной души, часто делающие его старым в ранние годы, – часть тех сил, что приводят к старости нашу эпоху. Каждый из нас укрепляет эти силы, и каждый из нас одновременно их жертва. Мы в пустыне, о которой говорит пророк, никто из нас не знает, как из нее выйти. Некоторые идеалисты говорят нам: «Принимайте решения, но не отвергайте ни единой возможности! Берите лучшее у всех возможностей. Сочетайте их. Тогда наша эпоха снова станет молодой!» Но это не выход. Ни один человек, ни один народ таким образом юным не станет. Новое не возникает из частей старого, которое все еще живо. Когда приходит новое, старое должно исчезнуть. «Но вы не вспоминайте прежнего, и о древнем не помышляйте», – говорит пророк. «Древнее прошло, теперь всё новое», – говорит апостол. Новое восстает из смерти старого. Новое создается не из старого, не из лучшей части старого, но из смерти старого. Не старое создает новое, но то, что по ту сторону и старого и нового, – Вечное.

«Вот, я делаю новое; ныне же оно явится; неужели вы этого не хотите знать?» Если бы новое было частью старого, пророк не спросил бы: «Знаете ли это?», ибо и без того всё было бы ясно. Однако новое трудно воспринять. Новое скрыто в глубочайшей тайне, окутывающей каждое творение, – как рождение, так и возрождение. Оно выходит на свет, – т. е. выходит из тьмы этой тайны.