Избранное в двух томах. Том 2

саму идею исследований такого рода, конечно, не приходилось. Это было

очевидно всем, а Королеву — больше, чем кому-либо иному.

Но способ решения конкретной задачи — что снимать в первую очередь с

корабля? — примененный в данном случае, для Королева, как мне кажется, очень

характерен. Даже если в этой истории и есть что-то от легенды. Хотя старожилы

королёвского конструкторского бюро решительно настаивают: все точно, ничего

от легенды тут нет.

273 Однажды общеизвестная склонность Королева к прямому инженерному

эксперименту подверглась суровому испытанию, войдя в конфликт со строгой

дисциплиной, упорно насаждаемой им во всем, что относилось к подготовке и к

пуску космического корабля. А тут эксперимент был предпринят в порядке, выражаясь деликатно, не вполне плановом.

Дело было так. Готовился к полету один из последних беспилотных

космических кораблей — предшественников гагаринского «Востока» — с

подопытной собакой на борту.

Среди проблем, стоявших в то время перед учеными и конструкторами, едва

ли не самой серьезной была невесомость. В сущности, мы и сейчас не можем

утверждать, что знаем в этой области все. Но тогда опыта сколько-нибудь

длительного, превышающего несколько десятков секунд, соприкосновения с

явлением невесомости вообще не было ни у кого.

А потому пышно расцвели горячие дискуссии (ничто так не подогревает

дискуссионные страсти, как недостаток информации) на тему о том, как будут

функционировать в условиях невесомости живые организмы, а равно неживые

механизмы.

В правомерности постановки такого вопроса применительно к живым

существам не сомневался никто,

Факт существования проблемы «человек в невесомости» сомнений не

вызывал.

Но сомнения в бесперебойности действия в этих условиях мертвой техники

большинству людей, не связанных с космическими делами профессионально, могут на первый взгляд показаться не очень-то обоснованными: не все ли, мол, равно всяким винтикам и болтикам — весомость там или невесомость? А между

прочим, оказалось, что некоторым (пусть не всем, но достаточно многим)'

техническим устройствам далеко не все равно. Взять, к примеру, такое широко

распространенное во всевозможных топливных, масляных, гидравлических

системах устройство, как отстойник. При отсутствии гравитации он

функционировать не может: нет причины для осаждения частичек примесей, которые он должен выделять из рабочей жидкости.

Другой пример: чтобы управлять движением космического корабля —

переходить на новую орбиту, сближаться и контактироваться с другими космиче-274

скими объектами, а главное, затормозиться для возвращения на Землю, —

корабль должен быть определенным образом сориентирован. Но всякая система

пространственной ориентации требует какой-то стабильной системы координат, относительно которых определялось бы положение летательного аппарата: так

сказать, где верх — где низ, где нос — где хвост. В атмосферной авиации в

качестве естественной вертикали такой системы выступает линия действия силы

тяжести. В условиях невесомости этой линии нет. Приходится придумывать что-то другое, более сложное,— например, использовать в качестве осей системы

координат направления на несколько крупных далеких звезд.

Академик А. Ю. Ишлинский рассказывает о том, как создатели одного из

приборов космической ориентации столкнулись с явлением «спекания» в вакууме

зубчатых колес, что, естественно, влекло за собой отказ — поначалу

необъяснимый — этого прибора.

Выходит, не всякой технике так уж хорошо в космосе, и возникавшие на сей

счет сомнения нельзя сказать, чтобы были полностью высосаны из пальца. Но, расширяясь наподобие снежного кома, сомнения стали затрагивать и такие

механизмы, которые до того были, как жена Цезаря, вне подозрений.

Дело дошло до того, что начались — правда, преимущественно среди

специалистов нетехнического профиля — споры о том, будут ли работать в

космосе часы. Обыкновенные пружинные часы! А это, между прочим, дело

весьма существенное: часовой механизм может найти применение во многих

элементах конструкции космического корабля и его оборудования.

Доктор Абрам Моисеевич Генин — по профессии авиационный медик, в силу

чего и занимался в те годы преимущественно существами живыми: начиная от

мушек дрозофил и кончая космонавтами. Вопрос о том, будут или не будут

работать часовые механизмы в невесомости, его, как говорится, прямо по службе

ни в малейшей степени не касался.

Но тем не менее, когда корабль-спутник облетел по космической орбите

земной шар, благополучно приземлился и из его кабины была извлечена

оказавшаяся в добром здравии Чернушка, на ней были обнаружены. . часы.

Обыкновенные наручные часы мар-

275