Избранное в двух томах. Том 2

освидетельствования всех девяти прибывших планеров — даже с

экспериментальной проверкой их прочности путем нагружения крыльев.

С той же целью — по возможности обезопасить испытания, прежде чем

допускать пилотов к более или менее сложным полетам — им устраивали

«экзамен»: пять простых полетов по прямой, выполненных без замечаний.

Первым сдал этот экзамен его инициатор, председатель оргкомитета Арцеулов, а

за ним — красвоенлеты Юнгмейстер, Комарницкий, Денисов. Арцеулов ходил, еще прихрамывая, с палочкой: переломы, полученные в злополучный день

первого вылета ИЛ-400, продолжали давать о себе знать, но не участвовать в

слете, о котором давно мечтал, — это было бы выше его сил!

И не просто участвовать в роли, так сказать, «руководящего лица» (хотя, конечно, пришлось ему немало потрудиться и в этом качестве), а летать!

Тут, однако, возникает интересный вопрос: а удалось ли ему самому полетать

на первом слете или нет? Ответы на этот вопрос в воспоминаниях участников и

сохранившихся документах противоречивы.

В редакционной статье о первых планерных испытаниях, составленной по

материалам спортсекции ОДВФ и опубликованной журналом «Известия спорта», указываются даты сдачи «вступительного» экзамена «на планериста»:

«.. красвоенлеты Арцеулов (8/XI), Юнгмейстер (8/XI), Комарницкий (15/XI) и

Денисов (16/XI). И далее в той же статье прямо говорится: «Летал на своем

планере и Арцеулов, после (после! — М. Г.) чего на его планер А-5 садится

Юнгмейстер...»

Г. Шмелев — к его подробному и эмоционально написанному очерку во

«Всемирной иллюстрации» мы еще обратимся — также пишет: «На этом планере

497

(А-5. — М. Г.) весьма удачно летали сам конструктор и военный летчик

Юнгмейстер», Наконец, среди помещенных в очерке фотографий есть одна с

подписью: «Спуск с горы в Коктебельскую долину. На планере летчик К.

Арцеулов».

А в грамоте, полученной Константином Константиновичем после слета от

Общества друзей Воздушного флота, — к этой грамоте мы также еще вернемся,

— прямо сказано: «.. участвуя в испытаниях в качестве конструктора и пилота. .»

Казалось бы, все ясно. Сомнений нет. Все свидетельства «за».

Нет, оказывается, не все. «Против» есть одно, исходящее от источника, от

которого просто так не отмахнешься. А именно от.. самого Арцеулова.

«Всех озадачили и восхитили рекордные полеты Леонида Юнгмейстера. Сам

же я летать тогда не мог, так как незадолго до того разбился, испытывая опытный

истребитель», — замечает он, рассказывая о первом слете в письме Н. П. Лесиной

и Л. П. Печерикиной.

Так где же истина? Летал все-таки Константин Константинович на первом

слете или не летал?

Мы с участником того слета авиаконструктором Игорем Павловичем

Толстых обсуждали этот вопрос, и оба единодушно пришли к убеждению, что, конечно, Арцеулов летал. Но полеты выполнял только планирующие (такие, какие требовались на «экзамене»)—с Горы вниз, в долину. А поскольку парящих

полетов, ради которых, в сущности, собрались они все в Коктебеле, не делал, то

сказать, что «летал», счел себя не вправе. Так скромность и обостренное чувство

справедливости, присущие Константину Константиновичу, создали некоторые

затруднения в том, чтобы восстановить все подробности его биографии. Но, честное слово, сетовать на это не хочется: благодаря заминке в воссоздании

биографии профессиональной лишний раз высветились черты его человеческого

облика.

Можно представить себе, каких трудов стоило каждый раз Арцеулову

устроиться в не очень просторной кабине планера. Как давали при этом знать о

себе переломы. Но так или иначе, устроившись и оставив кому-то свою палочку, он уходил в воздух.. А в воздухе ему, как всякому настоящему, летающему не по

службе, а по призванию летчику, было всегда хорошо!.

498 На первом слете все, естественно, было первое. Без предшественников.

Точнее, почти без предшественников. Планирующие полеты после Лилиенталя

выполняли и братья Райт, и тбилисский гимназист (впоследствии видный деятель

нашей авиации) А. В. Шиуков, и П. Н. Нестеров, и А. Н. Туполев.. А в 1913 году

планерист С. П. Добровольский совершил даже парящий полет

продолжительностью 5 минут и с набором 30 метров высоты над точкой старта.

Слов нет, само такое сознание — были, мол, предшественники — в любом

новом деле прибавляет уверенности. Но конкретных рекомендаций от этого не

получается. До всего приходится доходить самим, как говорится, по ходу дела.

И доходили!. Летали — иногда удачно, иногда не очень. После очередной

неудачной посадки вылезали из-под поломанного планера, потирали ушибы, потом чинили планеры — и летали снова.

Кстати, насчет «чинили планеры». Мы так привыкли к тому, что техника

прогрессирует, что процесс этот обратного хода не имеет и что современные

машины по всем статьям совершеннее машин прошлого, что как-то упустили из