Избранное

Растрелли. Я есть итальянский художник Растрелли. А это – восковой фигур царь Петр Романов. Сделан мной по приказу императриц…

Меншиков(поднимается с колен). Ну, дед… Ну, Растрелли хренов… Да тебя уже за одну фамилию к стенке ставить пора!! Ты что, совсем одурел – такую особу по коридорам возить?!!

Растрелли. Императриц велель доставить сей фигур в Большой зал…

Меншиков(передразнивая). «Императриц велель»… Так ты доставь как положено. Чай, не шкаф везешь?!. Предупреждать же людей надо! У всех нервы сейчас как тетива… (Берется за ручку тележки, на которой установлена фигура.) Отойди, итальянец!.. Твое дело слепить, а дальше уж мы сами своего государя до места доведем… Подмогни, Иван!

Балакирев взялся за ручку. Вдвоем они медленно повезли фигуру по коридору, выкрикивая: «По-берегись!! Русский царь Петр Алексеевич идет! По-бере-гись!!!»

Затемнение.

Картина шестая

Резкий музыкальный аккорд, напоминающий звук охотничьей трубы.

Топот копыт. Лай собак. Выстрелы…

Через анфиладу дворцовых комнат гневно шагает Екатерина. У нее на голове треуголка Петра, в руках – трость. В зубах – трубка.

За царицей семенят испуганные фрейлины. Среди них – Анисья Кирилловна и Бурыкина.

Екатерина. Всех выгоню!.. Всех! Не зря, видать, царь Петр об вас дубинку сломал, надо и мою на прочность проверять! (Замахнулась на фрейлин тростью, те рухнули на колени.)

Анисья Кирилловна. Казни, царица, но не виноватые мы…

Бурыкина. Не виноватые!..

Екатерина. А кто ж виноватый?

Анисья Кирилловна. Коли начистоту – принц Голштинский… Карл-Фридрих-Теодор…

Бурыкина

. Голштинский… Теодор…

Анисья Кирилловна. Это он, принц, взял поутру царевича Петрушу на охоту.

Бурыкина(подсказывая). На псовую…

Анисья Кирилловна(Бурыкиной). Не кукуй ты, мать, над ухом! (Екатерине.) На псовую…

Екатерина. И что?

Анисья Кирилловна. Поначалу – ничего. Потом двоих подстрелили…

Екатерина. Кого? Псов, что ль?

Бурыкина. Одного – пса… Другой – егерь оказался.

Екатерина. Господи! Пресвятая Богородица! Что творят! (Испуганно крестится.)

Анисья Кирилловна(Бурыкиной). Погоди ты пугать царицу, Степановна! Успеем ешшо! (Екатерине.) Не подстрелили, а так – чуток подранили… Пес, конечно, сдох, а егерь ничего… Да и что ему сделается – мужик беспородный. Ему свинец в жопе – только крепче сидеть!!

Бурыкина. Это верно. А уж потом…

Анисья Кирилловна(перебивая)…А уж потом охотнички наши разогрелись, перезарядились… И тут как раз из кустов энтот французский посол… как его прозывают-то… месье Де Тертерьян…

Бурыкина. В буклях…

Анисья Кирилловна. В буклях весь… де Тер-тер… И сам тоже на тетерева похож!.. Ну, наш Петруша как шум в кустах услыхал, так из двух стволов – жах!!!

Екатерина

. А вы-то, дуры, куда смотрели?

Бурыкина. Мы в трубу смотрели… С пригорка!

Анисья Кирилловна. Нас же не допускают… Сказали – не бабское, мол, дело охота!..

Екатерина. Кто сказал? Кто мог сказать, коли я велела? Да будет ли при дворе порядок?! Нет, не могу! Сломаю палку, ей-богу, сломаю! Унмеглих!! (Напряженно пытается сломать трость двумя руками, это у нее не получается, в отчаянии отшвыривает палку, фрейлины испуганно дрожат.) Я вам, дурам, сколько объясняла: при дворе нет баб-мужиков. Все вы – при должностях!! Вас няньками к царевичу приставили. К наследнику престола российского!! Значит, вы ни на шаг от него отходить не смеете…

Анисья Кирилловна. Мы-то не отходим. Он, пострел, от нас все убегает!

Екатерина. Держать! Хоть на цепи, но держать!

Анисья Кирилловна. Он и цепь перегрызет! Мальчишка-то с норовом, дедовская кровь бушует. Да и не в себе он часто бывает… Петрушенька наш, голубчик…

Екатерина. Как «не в себе»? А в ком? Чего недоговариваешь?

Бурыкина(решительно). Была не была! Я скажу! Мы, Бурыкины, наушничать не любим, но и врать не станем! Царица-матушка, спаивает прынц Голштинский нашего царевича…