Избранные произведения в одном томе

Состоялись съезды четырех партий: настоящих республиканцев, других настоящих республиканцев и демократов, но они привлекли очень мало внимания, так как партия «агностиков» еще не проводила съезда. Тот факт, что «Американское Ралли», как предпочитали называть себя «агностики», партией вроде бы не являлось, нисколько не умалял их силу. Их происхождение было так темно, что Брину пришлось изрядно порыться в старых подшивках газет, а между тем только на этой неделе ему прямо в его собственной конторе дважды сделали предложение присоединиться к агностикам[380] — один раз это был его непосредственный начальник, другой — вахтер.

Тем не менее, учесть «агностиков» в своих графиках Брину не удалось. К тому же, они вызывали у него приступы страха. Брин вырезал относящиеся к ним заметки и обнаружил, что количество публикаций о них стремительно падает, тогда как численность членов растет с неимоверной быстротой.

Восемнадцатого июля произошло извержение вулкана Кракатау. Это обеспечило первую интересную трансокеанскую телепередачу. Влияние извержения на краски заката, на силу солнечного освещения, атмосферные осадки и средние температуры должно было сказаться только в конце года. Тектонический разлом Сан-Андреас, так и не затянувшийся со времени землетрясения в Лонг-Бич в 1933 году, способствовал усилению беспокойства, являя собой незаживающую рану, протянувшуюся вдоль всего тихоокеанского побережья США. Произошли извержения вулканов Пеле и Этны, но Мауна Лоа пока еще спал.

«Летающие тарелки», казалось, приземлялись чуть ли не ежедневно в каждом из пятидесяти штатов. Правда, на земле их никто не видел, но возможно, что министерство обороны объявило такую информацию секретом. Брину было мало тех сплетен и слухов, которые до него доходили, поскольку от них весьма явственно попахивало алкоголем. А вот морской змей на пляже Вентуры оказался вполне реальным: Брин сам его видел. Что касается неандертальца из штата Теннеси, то удостоверить его существование не удалось…

За последнюю неделю июля в США произошло тридцать одно крушение самолетов местных линий. Саботаж? Или просто очередной пик графика? Потом началась эпидемия неополиомиэлита, вспыхнувшая в Сиэттле и докатившаяся до Нью-Йорка. Что это — начало эпидемических вспышек? График как будто это подтверждал. Но тут кривая обнаружила начинающийся спад. А может бактериологическое оружие? Откуда диаграмме было известно, что некий биохимик славянского происхождения в нужное время доведет до совершенства механизм создания вируса и способ его распространения? Чушь!

Кривые, если они вообще что-нибудь означали, должны были бы учитывать и такое явление, как «свободная воля». Они формировались под воздействием среднестатистической величины миллионов воль. Каждое утро три миллиона свободных воль отправлялись из пригородов к центру Нью-Йорка, а каждый вечер отбывали в обратном направлении — и все это по собственной воле, но по весьма легко предсказуемому графику.

Спросите у лемминга! Спросите у всех леммингов — живых и мертвых — пусть они обсудят этот вопрос и проголосуют! Брин отшвырнул свою записную книжку и позвонил Мид.

— Это моя любимая статистическая единица?

— Потти! А я как раз думала о тебе!

— Естественно! У тебя ведь сегодня выходной день.

— Да, но есть и другая причина. Потифар, ты когда-нибудь видел Большую пирамиду?

— Я даже Ниагарского водопада не видал! Все ищу богатую женщину, чтобы попутешествовать.

— Ладно, ладно, я тебе дам знать, когда получу свой первый миллион, но…

— На этой неделе это, по-моему, первое твое мне предложение.

— Утихомирься, пожалуйста. Ты когда-нибудь слышал о пророчествах, записанных на стенах?

— Послушай, Мид, ведь это почти то же самое, что астрология, то есть годится лишь для людей с куриными мозгами. Пора бы уже повзрослеть.

— Ладно. Но, Потти, мне казалось, что ты интересуешься всем необычным. А это и есть необычное.

— Вот как? Хорошо, прошу прощения. Если это относится к «дурацкому лету», то согласен взглянуть.

— Отлично. Сегодня для тебя готовлю я?

— А почему бы и нет? Ведь сегодня среда?

— Когда увидимся?

Он взглянул на часы.

— Подхвачу тебя через одиннадцать минут, — потом ощупал подбородок. — Нет, через двенадцать с половиной.

— Буду готова. Между прочим, миссис Мегит полагает, что наши встречи означают, будто ты собираешься жениться на мне.

— Не обращай внимания. Она всего лишь статистик. А я — точка, выпадающая из кривой.

— Что ж, ладно, у меня уже есть двести сорок семь долларов в счет того первого миллиона! Пока!

Приобретение Мид было обычной розенкрейцеровской брошюрой, великолепно отпечатанной и содержащей фотографию (разумеется, ретушированную, по мнению Брина) той самой, сто раз обсуждавшейся линии на внутренней стене пирамиды, которая, как полагали некоторые, содержала прогноз будущего хода истории человечества. На ней будто бы были отмечены все важные события: падение Рима, вторжение норманнов, открытие Америки, наполеоновские и мировые войны. Что придавало ей особый интерес — так это внезапный обрыв где-то на наших временах.