Избранные произведения в одном томе

«Они стареют», — подумал Лалджи, и эту мысль немедленно догнала другая: он и сам стареет. Каждый день он находил седину у себя в усах. Конечно, он выдирал белые волоски, но седина пробивалась снова и снова. Еще и суставы начали болеть по утрам. Голова Шрирама сияла, точно полированное тиковое дерево. Когда же это он успел облысеть? Лысый толстяк. «Интересно, — подумал Лалджи, — в какой несчастливый год мы превратились в стариков?»

Шрирам повторил свои слова, и Лалджи постарался отбросить посторонние мысли.

— У меня нет никаких интересов в верховьях реки. Это провинция компаний — калорийщиков. Я согласен на то, чтобы ты разбросал мой пепел над Миссисипи вместо священного Ганга, но в своей следующей жизни я бы не хотел, чтобы мой труп приплыл из Айовы.

Шрирам нервно переплел пальцы рук, огляделся и понизил голос, хотя ровное гудение валов заглушало прочие звуки.

— Пожалуйста, друг, есть люди… которые хотят… убить этого человека.

— А почему меня должна волновать его судьба?

Шрирам успокаивающе развел руки в стороны.

— Он знает, как делать калории. «Агрогена» желает его заполучить. Очень. И «ПурКалории». Однако он отверг их и им подобных. Его разум очень ценен. Ему необходим надежный проводник, который сможет доставить его вниз по реке. Тот, кто не дружит с ИП.

— И я должен помогать ему только по той причине, что он враг «Агрогены»? Бывший соратник клики Де — Мойна? Бывший член компании-калорийщика, человек, чьи руки перепачканы кровью. Думаешь, он поможет тебе разбогатеть?

Шрирам покачал головой:

— Послушать тебя, так этот человек насквозь порочен.

— Мы ведь говорим о потрошителях генов? Остались ли у такого человека хоть какие-то моральные устои?

— Речь идет о генетике, а вовсе не о потрошителе генов. Генетики подарили нам мегадонтов. — Он махнул рукой в сторону Прити и Биди. — А мне — пропитание.

Лалджи повернулся к Шрираму.

— Прячешься за словами — ты, голодавший в Ченнаи[128] во время нашествия японского долгоносика с измененными генами? Когда земля превратилась в алкоголь? До того как «Ю-Текс», «Хайгро» и все остальные так вовремя там объявились? Ты ждал в доках, когда привезли семена, ты видел, как они сидели за своими крепкими заборами и прятались за спинами охранников, дожидаясь, когда придут люди с деньгами, чтобы их купить? Я не намерен вести дела с такими типами. Да плевал я на него, на твоего производителя калорий. Пусть его забирают дьяволы из «ПурКалории», вот что я тебе скажу.

Город оказался именно таким, каким его описал Шрирам. Трехгранные тополя и ивы боролись за пространство на берегах реки, где над водой вздымались отдельные опоры моста. Лалджи и Крео смотрели вверх на ржавеющие конструкции, паутину проводов, стали и бетона, медленно осыпающихся в реку.

— Как ты думаешь, сколько денег принесет сталь? — спросил Крео.

Лалджи закинул в рот пригоршню семечек, обработанных защитными препаратами, и принялся щелкать их зубами. Шелуху он выплевывал в реку.

— Не слишком много. Потребуется огромное количество энергии, чтобы разрезать ее, а после расплавить. — Он покачал головой и снова выплюнул шелуху. — Напрасная трата энергии — изготавливать подобные сооружения из стали. Лучше использовать твердое дерево «фастджен», всепогодные сорта.

— Но только не для такого расстояния. Теперь это невозможно сделать. Ну, разве что в Де-Мойне. Я слышал, они там сжигают уголь.

— У них электрический свет горит всю ночь и есть компьютеры величиной с дом. — Лалджи пренебрежительно махнул рукой и занялся лодкой. — Кому нужен теперь такой мост? Напрасная трата ресурсов, да. Паром и быки с легкостью решают все проблемы.

Он спрыгнул на берег и начал подниматься по осыпающимся ступенькам. Крео последовал за ним.

Когда они выбрались наверх, их глазам открылась окраина города. Дома, которые выросли на этом берегу реки еще в те времена, когда люди ежедневно ездили в центр с окраин и обратно, когда бензин стоил дешево, теперь неуклонно разрушались. Город отбросов, построенный из отбросов, столь же зыбкий и ненадежный, как вода, перестал существовать, когда стоимость переезда с места на место стала слишком высокой.

— Проклятие, что за место такое? — пробормотал Крео.

Лалджи цинично улыбнулся и кивком указал на зеленые поля за рекой, где «сойпро» и «хайгро» тянулись до самого горизонта.

— Колыбель цивилизации, верно? «Агрогена», «Мидвест гроуэрс груп», «ПурКалории» — все владеют там полями.

— Да? И тебя это возбуждает?

Лалджи повернулся и посмотрел на цепочку барж, медленно плывущих по течению, — отсюда, с высоты, они уже не казались огромными.

— Если бы мы сумели превратить их калории в джоули, происхождение которых невозможно отследить, то стали бы богатыми людьми.

— Продолжай мечтать. — Крео глубоко вздохнул и потянулся. — Я теряю форму, когда так долго плаваю на лодке. Мне следовало остаться в Новом Орлеане.

Лалджи насмешливо приподнял брови.