Избранные произведения в одном томе

— Позвольте с ними по душам поговорить, герр гауптманн? — возник рядом со мною оберштабсвахмистр. — Думаю, им там сейчас тоже несладко.

— Считаешь, сдадутся нам на милость?

— Попытка — не пытка, господин капитан.

— Без чинов, Клаус-Мария, — устало сказал я. — Поговори.

Там, наверху, сейчас грохочут сапоги по десантным палубам, «Мерона» стремительно пустеет, готовая выплюнуть свой резервный комплект шаттлов. А вот мониторам уже пора бы и показать себя…

И верно — в отдалении грянули один за другим несколько мощных взрывов, потом ещё и ещё, грохот сливался в сплошной рёв, ночь исчезла, словно рука великана сорвала чёрный занавес с нашитыми на него звёздами.

Клаус-Мария выпрямился в полный рост и замахал руками над головой.

Ярость взрывов всё нарастала, и я старался не думать, что станет с землёй, столь ценной на Новом Крыму, после того как там отбушует пляска неистового пламени.

…Выстрелов навстречу вахмистру так и не прогремело.

— Микки. Кряк. Кто-нибудь!

— Я здесь, герр гауптманн, — отозвался верный финн.

— Гилви Паттерс… надо привести в сознание.

— Уже пробовали все стимуляторы, ни один не подействовал.

— Помоги мне добраться.

Она лежала на спине, забрало откинуто, невидящие глаза широко раскрыты, и в них застыли невыразимый ужас пополам с отвращением.

— Гил… ну очнись, ну пожалуйста…

И невольно я позвал её биоморфа — в тот же миг Гилви дёрнулась и зашлась сухим, жёстким кашлем.

— Вставай, Гил, вставай, нам опять надо…

— Я знаю, — еле слышно произнесли её губы. — Я видела… Тучу. Я была Тучей. Сразу всеми и никем. Я… их всех… там, в городе… не могла отвернуться… пока ты не позвал…

Она попыталась шевельнуться и застонала. Повернула руки, уставилась себе на запястья, словно надеясь взглянуть сквозь проложенный бронёю обшлаг.

— Гилви, сюда идёт «Танненберг». Надо стянуть Тучу на себя.

Её губы скривились в жутком подобии усмешки, именно жуткой, так бы, наверное, могла улыбаться медуза Горгона.

— Хорошо, — выдохнула она. — Для тебя, для тебя… хотя уже всё равно, совсем всё равно…

— Прорвёмся, Гил, — начал было я, однако она только скорчила зверскую гримасу.

— Уже нет, Рус, уже нет. Но я сделаю, как ты просишь. Скажи, когда… когда будет нужно, — и она вновь зажмурилась.

— Герр гауптманн! — прорезался Клаус-Мария. — Господин капитан, перемирие. Они не будут стрелять. Если мы защитим их от Тучи. Тут у всех уже штаны мокрые, если не сказать обделанные.

— Собери у них оружие, штабсвахмистр. Или хотя бы боеприпасы.

— Яволь! Эй, вы, слушай меня. Господин капитан распорядились так…

Я откинулся на спину рядом с неподвижной Гилви. Ну, где же вы, первый эшелон, где?..

И впал в странное оцепенение, чувствуя жуткий и кровожадный зов, тянущий меня к обречённому городу, где пировала Туча.

…А потом с небес стали падать окутанные огнём челноки, с грохотом падали пандусы, рыча, вываливались лёгкие БМД, сейчас отправленные Валленштейном в первой волне — командир «Танненберга» нарушал все писаные и неписаные законы десанта.

Пферцегентакль привёл разоружённых солдат Дарианы, около сотни человек; все они с ужасом косились в сторону Нового Севастополя.

— Слушайте, вы! — гаркнул на них оберштабсвахмистр. — Сейчас каждый ствол на вес золота. Дайте мне честное слово, что не повернёте оружия против нас, и я оружие раздам обратно. Враг у нас сейчас один — Туча. Она-то не станет разбираться, кто имперец, а кто федерал, ферштейн, нихт?

Ему вразнобой ответили — разумеется, согласием.

— Фатеев! Руслан, где ты?

Ага. Майор Дитрих Мёхбау. Опять в первых рядах.

— Здесь, герр майор.

— Отставить чины! Рус, там… там такое, что лучше и не знать. Я разворачиваю батальон, как скоро вы сможете выманить на себя Тучу?

— Это довольно далеко… но мы теперь чувствуем её куда лучше, так что…

— Они будут здесь через пять минут после того, как я позову, — странным, каким-то металлическим голосом произнесла Гилви. — Большего сделать не могу, даже не просите. А вот притянуть их — это пожалуйста.

Она болезненно дёрнулась и встала на ноги — даже без посторонней помощи.

— Готовы, майор?

— Готов, dame унтерштурмфюрер, — отчеканил Мёхбау. — Время на подготовку никогда лишним не бывает, но в Севастополе сейчас самый настоящий судный день, так что…

— Не тратьте слова, майор, — бросила Гилви, поднимаясь и протягивая руки к небу. — Давайте, командуйте. Пять минут — и они будут здесь.

Что она сделала — не знаю, но меня самого окатила горячая ненависть, отупляющая, отбивающая разум, требующая лишь одного — немедленно кинуться в бой, не важно, почему, не важно, зачем, только бы вперёд, в сражение.

Я пошатнулся, Микки поддержал меня за плечи. Дурнота захлёстывала меня, ноги подкашивались — а Гилви как ни в чём не бывало стояла, воздев руки, словно древняя жрица Гекаты, призывающая себе на подмогу орды верных слуг богини тёмных чар.

И Туча откликнулась на её призыв. Хлопанье бесчисленных крыльев, топот бесчисленных лап; отблеск звёзд на покрытых густой слизью спинах и боках.