Избранные произведения в одном томе

— Вы, МакКойл, бывший адвокат, боролись с политической коррупцией, Вы представляете оборону демократии. Вы, Отец мой, судя по этим снимкам, участвовали в многочисленных миссиях по всему миру, — сказал он, указывая на небольшие рамки с фотографиями, стоявшие на серванте. На этой фотографии Вы изображены где-то в африканской деревне, на другой Вы учите детей в школе для бедняков. Вам не безразлична судьба Ваших ближних, Вы боролись против зла современного индивидуализма. А я Магнус Джемерек, — единственный член Федерального совета по биотехнологии, который всегда выступала против рискованных генетических манипуляций. Таким образом, каждый из нас боролся против прогрессирующей деградации Западной культуры.

— Вы забыли меня, Магнус!

— Вы — золотая девочка с ноутбуком, и, признаюсь, я не понимаю — Вы представляете экономику, но я не вижу, что хорошего Вы сделали.

— Не ищите, Вы все равно ничего не найдете, я никогда не выступала в качестве спасителя человечества, — категорически заявила Барбара.

Магнус посмотрел на часы и предложил священнику включить радио, чтобы послушать последний обзор событий.

— Кто знает, Магнус, может «Мону Лизу» уже нашли и тогда Ваша красивая теория может быть выкинута за борт, — сказала насмешливо Барбара, — Надеюсь, Вы не очень расстроитесь.

Священник быстро поймал новостную волну, итальянскую речь мог понимать только он один. Барбара стояла чуть позади и делала вид, что совсем не обеспокоена происходящим. Она открыла ноутбук и попыталась выйти в интернет, чтобы проверить почту.

— Есть новости, — сказал священник, — Скотланд-Ярд получил вторую посылку с остальными гвоздями от рамы и прядью волос Уильяма Стейнера.

— Что это значит? Спросила Барбара.

— Это значит, что два похищения связаны между собой, и похитители — одни и те же люди.

— Еще какие-нибудь новости есть?

— Да, еще сообщили, что Стейнера уже два дня держат в звуконепроницаемой комнате без еды и питья.

— Черт возьми! Возмутился Джемерек, — И никакого требования выкупа?

— Нет.

С минуту все стояли молча, переваривая информацию. Тишину нарушил Кароса:

— Профессор, как долго может прожить человек без еды и воды?

— Немногим более трех дней.

Я обратился к Магнусу:

— Что вы думаете об этом похищении?

— Я уже сказал, Тео думаю, это только начало, первый акт, первая жертва злоупотребления экономическим либерализмом.

Глава 3

Спагетти по-неаполитански

Барбара приняла решение. Она выключила свой компьютер и встала, намереваясь уйти.

— Господа, ваша компания мне не неприятна, но следующий рейс в Нью-Йорк — через два часа. Я арендовала машину, так что если кто-нибудь хочет, могу подбросить… Магнус?

— Спасибо, я хочу остаться еще ненадолго.

— Тео?

— О'кей, я еду в аэропорт с Вами. Очевидно, это дело полиции, и чем дольше мы будем молчать, тем под большим подозрением окажемся.

Магнус уныло вздохнул.

— Слушайте, если следовать вашей логике, то мы уже под подозрением и уже почти виновны. Зачем тогда вы сюда приехали? Почему сразу не уведомили полицию?

Джемерек задал очень важный вопрос, на который никто, казалось, не мог ответить.

У всех без сомнения были причины не оповещать полицию, но когда дело приняло такой оборот, казалось самоубийством ничего не говорить.

— И как вы оправдаете ваше поведение? — спросил Магнус.

— Я буду говорить только правду, — возразил я, — меня не в чем упрекнуть.

В свою очередь Барбара попыталась спросить Джемерека:

— Подумайте, Магнус, Вы профессор в Массачусетском Технологическом Институте, Вы известны и признаны в Вашей профессии, Вы отлично устроились в жизни, тогда зачем Вы копаетесь в этом деле? У нас есть все для того, чтобы постараться скрыть то, что мы знаем.

— В этом — все вы, американцы, новое поколение! Вы думаете только о своей социальной позиции и своих пенсионных накоплениях. Но, раскройте же глаза, мисс! И увидите, что связались с чем-то большим, чем Ваша скромная персона; Вы втянуты в это не меньше, чем я!

Услышав от Магнуса эти слова, я проникся к нему симпатией, и мне даже захотелось следовать за ним. Тем не менее, я промолчал.

Барбара управляла японским кабриолетом, летевшим стрелой через поля Тосканы. Чуть ранее мы оставили наших собеседников, и теперь я рассуждал вслух по поводу теории, высказанной Джемереком.

Даже если все, что он сказал, было правдой, оставались некоторые неясные моменты: чего ожидать от похитителя картины и его заказчика? По какому сценарию будет разыгрываться эта пьеса? Должны ли мы помочь, или наоборот, остановить его?

Барбара прервала мои размышления.

— Как думаете, полиция будет реагировать? Нас будут подозревать? — она еще прибавила скорость.

— Возможно, — ответил я, — учитывая ажиотаж вокруг этих двух дел, полиция будет оказывать на нас давление, стараясь, чтобы мы заговорили.

— Они будут копаться в наших биографиях?

— Без всяких сомнений. Они будут искать связь между нами и Стейнером, обшаривать наши дома, жарить нас на гриле, как кур. Они должны найти виновных, и быстро.

— И Вас это не пугает?

Я передернул плечами, чтобы показать свое отвращение.