Избранные речи

(57) Впрочем, не у них одних такое отношение причинило всевозможные беды; нет, это бывало и в других местах. Так в Эретрии после изгнания Плутарха⁵⁷ с его наемниками народ имел в своих руках власть и в этом городе, и в Порфме

⁵⁸. Тогда одни склонялись в политике на вашу сторону, другие на сторону Филиппа. И вот, большею частью или, вернее сказать, почти все время слушая только этих последних, злополучные и несчастные эретрийцы под конец согласились изгонять тех самых людей, которые в речах отстаивали их же пользу. (58) Тогда Филипп, этот союзник их, прислал к ним Гиппоника с тысячей наемников, разрушил стены Порфма и поставил троих лиц в качестве тиранов: Гиппарха, Автомедонта и Клитарха⁵⁹

, а после этого он выгнал из страны жителей, когда они уже дважды хотели найти себе спасение, – *сперва он послал для этой цели наемников под начальством Еврилоха, в другой раз – под начальством Пармениона*.

(59) Да к чему тут особенно много распространяться? В Орее⁶⁰ в пользу Филиппа действовали (и это было всем известно) Филистид, Менипп, Сократ, Фоант и Агапей – те самые, которые теперь держат город в своей власти; между тем некто Евфрей, – проживавший одно время здесь у нас

⁶¹, – хлопотал о том, чтобы жители оставались свободными и не были ни у кого рабами. (60) Каким вообще оскорблениям и унижениям подвергался со стороны народа этот человек, можно было бы много говорить. Но вот за год до взятия города, разгадав замыслы Филистида и его сообщников, он подал заявление⁶²

, обвиняя их в предательстве. Но тогда собралась возбужденная толпа людей, имея своим хорегом и пританом⁶³ Филиппа, схватила Евфрея и отвела его в тюрьму под предлогом того, будто бы он устраивает смуту в государстве. (61) Народ же орейский видел это, но вместо того, чтобы помогать ему, а тех запороть на колоде⁶⁴, на тех не гневался, а про него говорил, что поделом ему это терпеть, и даже злорадствовал по этому поводу. После этого те уже с полной свободой, какой им только и нужно было, повели дело к тому, чтобы город был взят, и стали подготовлять осуществление этого. Из народа же хотя некоторые и видели это, но молчали, пораженные ужасом, помня о той участи, какая постигла Евфрея. У всех было настолько подавленное состояние, что даже под надвигавшейся угрозой такого несчастья никто не осмеливался проронить и слова до тех самых пор, пока к стенам не подступили враги уже в полной боевой готовности. Тут одни взялись за оборону, другие обратились к предательству. (62) И вот, когда город был взят так позорно и подло, эти последние сделались правителями и тиранами; тех же людей, которые тогда ради собственного спасения готовы были что угодно сделать с Евфреем, они частью изгнали, частью перебили, а Евфрей этот закололся сам⁶⁵, на деле засвидетельствовав, что честно и бескорыстно стоял за своих сограждан против Филиппа.