Избранные труды по языкознанию

Когда языки становятся на путь символического обозначения функции глагола путем все более тесного слияния ее постоянно чередующихся модификаций с корнем, то, если они для выражения такой связи предпочтительно используют местоимение, это можно рассматривать как благоприятный признак того, что они правильно чувствуют эту функцию. В таком случае они все больше приближаются к превращению местоимения в лицо и тем самым к истинной глагольной форме, в которой самым существенным является формальное обозначение лиц (чего нельзя достигнуть путем простой постановки перед глаголом самостоятельного местоимения). Все остальные модификации глагола (за исключением наклонений, рассмотрение которых — скорее сфера, подвластная синтаксису) могут также характеризовать и ту часть глагола, которая более близка к имени и приводится в движение лишь посредством глагольной функции. В основном это является причиной того, что в малайских языках, в определенной степени аналогично китайскому, природа глагола выявляется нечетко. Определенная склонность американских языков к аффиксации местоимений выводит эти языки на более правильный путь. Если все модифицирующие элементы в глаголе присоединяются к его корню, то совершенство глагольных форм зависит лишь от того, насколько тесно их присоединение, то есть от того, проявляется ли заключенная в глаголе сила установления более энергичным образом — как флективная или более инертным образом — как агглютинативная.

Акт самостоятельного полагания в языке. Союз

Правильное и отвечающее требованиям языка образование союзов, как и глагола, основывается в языках на действии той же самой силы языкотворческого духа, о которой мы здесь говорим. Ведь союз, взятый сам по себе, указывает на соотношение двух предложений и потому в нем заключено двойное соединение, что представляет собой более сложный вид синтеза. Каждое предложение выступает как единство, но эти единства должны быть объединены в более крупное единство. Таким образом, первое предложение должно находиться в состоянии незавершенности до тех пор, пока следующее не придаст всему высказыванию законченной определенности. Образованные предложения начинают соединяться в целые периоды, и союзы в них подразделяются на более легкие, лишь соединяющие или разделяющие предложения, и более сложные, ставящие одно предложение в зависимость от другого. Уже греческие грамматисты усматривали в непрерывном или взаимно переплетенном следовании периодов признак более простого и искусно возвышенного стиля. Просто связанные предложения следуют друг за другом в неопределенном порядке и выстраиваются в одно целое с взаимно соотнесенным началом и концом, тогда как предложения, связанные в пределах какого-то одного периода, поддерживают друг друга и опираются друг на друга, подобно кирпичикам в своде здания Менее развитые языки испытывают обычно недостаток в союзах либо используют в соответствующих целях слова, лишь опосредованно подходящие для такого употребления, не полностью ему подчиненные, и очень часто оставляют предложения не связанными друг с другом. Точно так же и предложения, зависящие друг от друга, трактуются, насколько это возможно, как последовательные, и следы этого видны еще даже в развитых языках. Например, когда мы говорим по-немецки: ichsehe, dapdufertigbist('я вижу, что ты готов'), то это, очевидней, не что иное, как ichsehedas: dubistfertig('я вижу это: ты готов'), с той единственной поправкой, которую позднее внесло правильное грамматическое сознание, символически обозначив зависимость придаточного предложения перестановкой глагола.

Акт самостоятельного полагания в языке. Относительное местоимение